Запасной инстинкт. Сергей Майоров

– население, мол, нам не помогает. Матвеич со злостью плюнул под ноги на асфальтовую площадку перед ГУВД и поднялся со скамейки.

      – Стоять, гражданин! Вы чего как верблюд харкаете в общественном месте?

      Перед слесарем стоял старшина полиции одного с ним возраста.

      – Я не в общественном… – пролепетал слесарь.

      – Пойдемте со мной, уважаемый. – Матвеич почувствовал, как его взяли под локоток. – У меня тут, в подсобке, метла лишняя завалялась. Где паспорт, гражданин?

      Когда Никитин и Черников зашли в кабинет, им пришлось замереть на пороге. Картина и на самом деле была необычной. Стариков и Саморуков сидели нормально, на стульях, а на столе Никитина расположился Русенков. Все трое пили чай с булочками. Больной Русенков закатал рукава пижамы до локтя, чтобы было удобнее, и черпал столовой ложкой смородиновое варенье прямо из банки. Он смотрел на Никитина смеющимися глазами и болтал одной ногой.

      – Знаешь, что было самое трудное все эти три месяца? – спросил он, обращаясь к Александру. – Не угадаешь. Не курить! А под блаженного молотить – это два пальца об асфальт. У меня по актерскому мастерству всегда «отлично» было. Как-никак четыре года в Ленинградском институте театра, музыки и кино. А это не шутка.

      – Что здесь происходит? – обалдело спросил Черников.

      Русенков облизал ложку, соскользнул со стола, подошел к руководителю убойного отдела ГУВД и заявил:

      – Ну вы и чудаки.

      – Не понял?! – взревел Черников, шагая к Русенкову. – Это ты кому?! Я в этом кабинете только одного чудака вижу!..

      Русенков вернулся к столу и вынул из пачки Старикова сигарету.

      – Три месяца коту под хвост! «Нам бы обвенчаться». «Марианна, любовь моя!» Тьфу, блин! Четыре экспертизы на невменяемость прошел, два курса шоковой терапии, мать-перемать! Я понял, что все рухнет в один момент, когда первый раз увидел ваши физиономии в ЦПЛ! Такие горячие парни, как ты, Никитин, получив один раз по носу, обязательно полезут туда же во второй раз!

      – Что здесь происходит? – Черников изо всех сил старался сохранять спокойствие и поглаживал свой огромный кулак.

      Если бы в кабинете сейчас не было Никитина, почему-то совершенно спокойного, то псих после первого же удара замертво упал бы на пол.

      – Кто ты и откуда? – спросил Саша, не дожидаясь ответа на вопрос Черникова.

      – Зотов Антон Владиславович, – представился человек в пижаме. – Российское отделение Интерпола. А вы, наверное, Мурманск, задрали как хорек курицу, своими запросами, да? Кто такой бывший мент по фамилии Русенков?

      – Точно, – подтвердил Стариков, поднимая со стола распечатанный конверт. – Ответ пришел. Был у них такой сотрудник уголовного розыска.

      – У вас есть какая-нибудь одежда? – Зотов потрепал за воротник свою пижаму. – Я, понимаете, не надеялся на столь быстрое выздоровление, поэтому не запасся подходящими вещами.

      – Найдем, – пообещал Никитин. – Так чем же заинтересовал Интерпол гражданин Шостак? Я смотрю, он просто нарасхват.

      Через полчаса Зотов, Никитин и