Кулон с ее именем. Елена Сергеевна Осадчая

хорошо. Как же Эмбер скучала по родителям, по той уверенности, которую они в нее вселяли. Прошло уже несколько лет, а она все не смогла оправиться. Эмбер не была готова заменять Томасу мать, в которой сама все еще нуждалась.

      «Перестань, – одернула саму себя девушка, – Том не виноват в случившемся. Ты просто нервничаешь. Если Джесс… пропала, ты единственный родной человек, который у него остался. Он рассчитывает на тебя, он же еще маленький и нуждается в твоей поддержке. Поэтому прекрати жалеть себя и мечтать о том, чтобы время повернулось вспять. Этого все равно не будет. Их не вернуть. Так что сожми зубы и позаботься о том, что осталось от твоей семьи».

      – Эмбер? – робко позвал ее Том и преданно заглянул в глаза сестре, – Эмбер, прости, я…

      – Нет, – сглотнув выступившие слезы, улыбнулась девушка и устроилась рядом с откинувшимся на подушки братом, успокаивающе поглаживая предплечье мальчика, – тебе не за что извиняться. Джесс, она… Она скоро вернется, Том, не переживай. А тебе нужно поспать. Давай–ка, закрывай глазки и подумай о чем-нибудь хорошем.

      Мальчик слегка нахмурился, и Эмбер похолодела, боясь слов, которые могут последовать за этим молчанием. Они все вместе научились радоваться мелочам, на которые в прошлой жизни, беззаботной и не обремененной тяготами, не обратили бы и внимания. Однако для ребенка семи лет этих маленьких радостей было, возможно, слишком мало.

      – Помнишь, мы как-то все вместе пошли в лес. Хорошо тогда было, да? – Том слегка улыбнулся, и Эмбер, несмотря на страх оживить те воспоминания, мысленно вернулась в тот солнечный день, – вспомни, как щебетали птицы, выводя незамысловатые трели. Их мелодии были такие простые и одновременно завораживающие. Вспомни шум листвы и шелест травы, колышущейся, словно неспокойное зеленое море. Деревья как будто шептали какие-то секреты. Ощути на своей коже теплое прикосновение солнечных лучей и легкий ветерок, играющий в волосах. Почувствуй то умиротворение, которое наполняет душу, стоит оказаться на природе.

      На лице Тома по мере того, как текли слова Эмбер, расцветала трогательная улыбка, и мальчик, полностью расслабившись, казалось, забыл о преследовавшем его кошмаре. Глубоко вздохнув, он тесней прижался к сестре и, повернувшись на бок, уткнулся носом в подушку. Эмбер ласково погладила брата по голове и вспомнила старую колыбельную, которую ей самой когда-то пела мама. Тихим, грудным голосом, девушка начала напевать, вкладывая в простые слова ту же любовь, что вкладывала в них мама, когда пела эту песню маленькой Эмбер. Колыбельная легким одеялом ложилась на мальчика, укачивая его на волнах мелодии и успокаивая взбудораженное кошмаром тело.

      Когда Эмбер допела, Том уже тихо и размеренно дышал, изредка посапывая. Взглянув на его умиротворенное лицо, девушка почувствовала, как нежность теплым коконом окутывает ее душу.

      «Прости, Джесс, – мысленно обратилась она к сестре и взглянула на светлый бок луны, вышедшей из-за туч, – прости меня».

      Тяжело вздохнув, Эмбер загасила свечу, а после отвернулась