Клад Василия Блаженного. Виктория Лисовская

острове, долго плакал перед иконами. Сначала понять не могли, почему он плачет, а на следующий день в Москве начался сильный пожар. Полгорода выгорело, и Китай-град, и Занеглименье.

      – А при чем тут Василий? – удивился Ваня.

      – Да как причем? Пожар именно с Крестовоздвиженского монастыря и начался. Он его предвидел, вот как! – Никодим развел руками.

      – Да ладно? – удивился Прохор, и от удивления даже рот раскрыл.

      – А что еще Василий делал? – не унимался мальчик.

      – Он на каждой зорьке обходил весь град Московский и в одни дома кидал камни, а углы других целовал, – объяснял Никодим.

      – Ну, это понятно. Наверное, камни кидал там, где плохие люди живут, грешники, а для праведников – его поцелуи? – рассудительно заявил Ваня.

      – А вот и нет, – ухмыльнулся Никодим. – Как раз наоборот, камни он кидал в дома праведников, он таким образом бесов отгонял камнями от праведных и честных людей.

      – А целовал тогда кого? – это вмешался в разговор Прохор.

      – А целовал он углы домов, где безбожники жили, где хулу или, не дай Бог, крамолу на царя и государство готовили, где прелюбодействием и другими, тьфу-тьфу, лихими делами занимались. Целованием Василий ангелов в эти дома приглашал, потому что ангелы там нужны, чтобы спасти хозяев дома. Вот как!

      – Ух ты! – задорно присвистнул мальчик.

      – А еще сказывают, что Василий ходил нагим всегда, даже в самые лютые морозы, и никогда не болел, потому что молился постоянно за наши души и за град наш Москов. И нам молиться завещал, дела праведные совершать. – Никодим почесал лысую голову.

      – А что, он совсем голым ходил? Совсем-совсем? Везде-везде? – от этого вопроса мальчик смутился, но очень ему хотелось прояснить этот пикантный вопрос.

      – Совсем-совсем, везде-везде, – с улыбкой ответил Никодим.

      А ближайшие рабочие разразились громким заливистым хохотом, посмотрев на пунцовые от смущения уши Ванютки…

      Москва. Центр. Наши дни

      – Так вот, Елена Андреевна, вы утверждаете, что никогда раньше не видели и не знаете этого мужчину? – усталым голосом произнес прибывший сотрудник Следственного комитета. Создавалось впечатление, что устал он уже от всего, а в первую очередь от своей работы, от бестолковых свидетелей, от пронырливых адвокатов и ворчливых судей.

      Глаза красные, опухшие, под ними синяки, вид бледный и нездоровый – и откуда взялось все это у молодого симпатичного парня?

      «Что, так много работы? Или чем он там ночами занимается?» – Все эти мысли вились роем в голове у экскурсовода Лены Синицкой.

      Но вслух она, конечно, сказала другое:

      – Я вам уже сообщила, что до моей экскурсии я этого мужчину никогда не видела и не знаю, кто он такой.

      – Как он записался к вам в группу? – Красные опухшие глаза разглядывали девушку будто бы под микроскопом.

      Причем он разглядывал ее не как интересную и симпатичную представительницу противоположного пола, а как какое-то жалкое и мерзкое насекомое, мешающееся