В джунглях большого дэйтинга. Лика Свободина

мысль, сверлящую мозг днем и ночью – меня не будет – как это? Я умру и перестану думать и чувствовать, меня не станет совсем, навсегда. Так бывает? Не укладывалось в голове. Это поймет только тот, кто пережил жуткий диагноз.

      От души желаю всем читающим никогда не узнать.

      Мама бывшего мужа предложила оплатить мое лечение в Израиле, и я никогда это не забуду.

      К счастью, после двух биопсий в разных лабораториях оказалось, что все не так страшно, и операция в Израиль не понадобится. Потом пару раз я оказывалась рядом в нужный момент и помогала ей. Мы с ней в хороших отношениях, и надеюсь, что так будет всегда.

      Отто знал о моих проблемах со здоровьем и, в принципе, поддерживал сентенциями вроде: «Не переживай, у моей матери 20 лет назад обнаружили рак почки и она до сих пор жива, что, несомненно, является хорошим результатом для человека с ее диагнозом и в ее возрасте».

      Он именно так и изъяснялся, таким официальным напыщенным штилем. Я думала, что это проблемы перевода: думает по-немецки, говорит по-английски, где-то систему сбоит.

      Еще он любил аббревиатуры. Меня он назвал FAM – не потому, что femme fatale, а как акроним из слов «future agapi mou» – моя будущая любовь, мешанина английского с греческим – он немного им владел благодаря первой жене.

      Когда в нашем чате заходила речь о моем разводе, Отто для краткости называл моего бывшего мужа «FEH», что на его языке означало «future ex-husband» – будущий бывший муж. Эти акронимы и аббревиатуры в чате двух одиноких сердец выглядели просто нелепо.

      Его приезд ко мне выпадал на те дни, когда я бегала по больницам, и мне было совсем не до романтики.

      Он отменил поездку, билет был невозвратный и, конечно, пропал. Отто прокомментировал это так: «Ну ничего, у Austrian финансовые проблемы, а я социалист, помог им на 300 евро».

      Мы решили встретиться через несколько недель в Вене, потому что это был один из немногих городов, куда есть прямые рейсы из Ларнаки и Гамбурга.

      Когда зашла речь о билете и отеле, он, следует признать, повел себя благородно – зная о моих проблемах, купил мне билет и забронировал нам две отдельные квартиры в апарт-отеле. Для меня в то время это были астрономические суммы.

      Как-то раз он мне рассказал, что признал себя официальным атеистом и отрекся от протестантской церкви.

      – Почему?

      – Потому что они хотели, эти глупые людишки хотели, чтобы я платил им налог на их вонючую церковь! А это больше ста евро!

      – Ммм. Ну наверное они на эти деньги делают добрые дела. Например, варят суп для бездомных.

      – На мои деньги? Добрые дела? Грррр. Пусть варят суп на свои деньги!

      У него была привычка проводить выходные в торговых центрах. Не шопинга ради. У киосков с прессой он читал газеты и журналы. Стоя.

      – 

      Но зачем?! Они ведь не так дорого стоят! Чтение – это удовольствие, читать нужно не спеша, в уютном кресле…

      – 

      А что потом с прочитанным делать?

      – 

      Сдать в переработку?

      – 

      Пффф,