Аналогичный мир. Том третий. Дорога без возврата. Татьяна Николаевна Зубачева

Алиса.

      И, когда Эркин расстегнул ей тугую пуговицу у горла, посапывая, стала раздеваться.

      Эркин ловко перелил сок из коробки во флягу, завинтил колпачок и отдал флягу Жене.

      – Положи в маленький к остальному.

      – Да, конечно.

      Женя оглядела свою койку.

      – Знаешь, Эркин, я сегодня с Алисой лягу. Это ж всё даже девать некуда.

      Помедлив, Эркин кивнул. Да, другого варианта нет. Не ему же с Алисой ложиться.

      – Алиса, быстро в уборную, – скомандовала Женя.

      И, когда Алиса, вооружившись полотенцем, отправилась в уборную, Женя подошла к Эркину, положила руку ему на плечо.

      – Не сердись на Тима, Эркин. Он видит обиду там, где её нет. Это… это у него пройдёт. Понимаешь, когда человек привыкает видеть во всех врагов, ему очень трудно… понять, что теперь не так, по-другому, – Женя улыбнулась, осторожно провела пальцем по его шраму. – Понимаешь?

      Эркин молча кивнул, взял её руки за запястья и прижал её пальцы к своим губам. И замер так. Пока не отпустила стянувшая горло судорога, а в отсек не вошла Алиса.

      – Женя, – Эркин отпустил её руки и кашлянул, прочищая горло. – Я к пожарке пойду, попрощаюсь. Я сигарет купил. Ну и…

      – Да-да, ну, конечно же, – закивала Женя. – Конечно, Эркин, иди.

      Эркин взял свою куртку, ухитрившись в тесноте отсека коснуться губами виска Жени, и вышел.

      Женя, сосредоточенно хмурясь, помогла Алисе раздеться. Совсем девчонка разбаловалась. В Джексонвилле отлично сама справлялась, а здесь привыкла, что мама всегда рядом, и ленится. Ну, ничего. Через трое-четверо суток они уже будут дома, и там она всё наладит. Женя и говорила, и думала о Загорье, как о доме.

      Во дворе Эркина ударил в грудь холодный сырой ветер. Народу у пожарки стояло немного. Эркин увидел Чолли, Фёдора, Грега – Роман уже уехал – Ивана, с которым ездил за фруктами, ещё знакомых и, войдя в общий круг, громко сказал.

      – Уезжаю, мужики, – и вытащил сигареты. – Налетайте.

      – Это вместо спиртного, что ли? – хмыкнул Фёдор.

      – Вместо, – кивнул Эркин.

      Пачку распотрошили мгновенно.

      – Далеко едешь-то?

      – В Загорье.

      – Это где такое?

      – В Ижорском Поясе.

      – Несёт тебя.

      – Там жильё дают. И работу.

      – Ну, тогда – да.

      Стояли тесным кружком, закрывая сигареты от ветра. Неспешный, ставший уже привычным разговор:

      – Ижорский Пояс…

      – Не слышал о таком…

      – Мы много о чём не слышали…

      – Это-то да, но так уж отрываться…

      – От чего?

      – Э, да к чёрту на рога полезешь, лишь бы подальше…

      – От Империи этой, чтоб ей…

      – Да морд тутошних…

      – Да кто спорит, а вот сунься в Озёричи…

      – Да уж, чужаку там хреново…

      – А в Ополье что, чужаков любят?

      – Любят, не любят, а если у мужика руки и голова на месте, он везде проживёт…

      Чолли больше помалкивал, но по его лицу Эркин понял: о многом Чолли догадывается, а кое-что и понимает. Когда сигареты докурили,