Судья Шерман. Алекс Орлов

просто мой «паровик» внезапно вышел из строя, и пришлось взять эту колымагу – такова ситуация, войдите в мое положение».

      Подобная сцена повторялась довольно часто, и Рино смирился с мыслью, что будет ездить на водороде, однако пока его старый конь по-прежнему бегал довольно резво.

      Запарковав машину на служебной стоянке у отделения, поздоровавшись с двумя-тремя знакомыми, Лефлер вошел внутрь помещения.

      Сменившаяся с дежурства Ольга Герцен попалась ему навстречу.

      – Твоя цыпочка сидит в двадцать четвертой, – сказала она. – До завтрака трижды просилась пописать, видимо, волнуется.

      – Спасибо за наблюдение. Я у тебя в долгу…

      – Никаких долгов, Рино, просто устрой мне ночь любви.

      Зная лесбийские наклонности Ольги, Рино спросил:

      – А ты ничего не перепутал, дружище?

      – Можешь мне не верить, но рядом с тобой я чувствую себя натуралкой, – призналась Ольга. – Кстати, у нас с тобой похожий вкус. Эта Дженни Ривер мне очень понравилась. Чудесная глупенькая куколка.

      – Я рад, – вымученно улыбнулся Рино и с облегчением вздохнул, когда Ольга вышла.

      «Еще не хватало связаться с лесбиянкой – то-то всему отделению радости будет», – подумал Лефлер и вошел на общую территорию, заставленную столами инспекторов.

      «Дженни Ривер», – повторил он про себя, еще не решив, что лучше звучит – Дженни или Биргит.

      – Привет, старина!.. – окликнул его Мозес, бывший напарник по опергруппе.

      – Привет.

      – Ну я посмотрел этого монстра! Ты просто Лоди Конфиттер какой-то!.. Замочить такого агромадного парня!..

      – Да, Рино, ты герой, – поддержал Мозеса Твинки Роджер, неофициальный враг Лефлера. – Хотя я и считаю тебя дерьмом, тут меня никто не разубедит, но удавить Молотобойца его же цепью – это, парень, просто народные легенды, честное слово. Объявляю односторонний мораторий на оскорбления. Веришь мне?

      – Нет, Твинки, – признался Рино. – Ни одному твоему слову.

      – Правильно делаешь, – согласился Твинки. – Однако я правда поражен.

      Так, раскланиваясь с коллегами, словно телезвезда, Рино добрался до своего стола и, не успев сесть на обшарпанный стул, заметил разнарядку на поиск пропавшего человека.

      Разнарядка была подписана капитаном Хунгаром, а имя пропавшего было Рино знакомо – Пьезо Бах.

      – Эй, Лефлер! Капитан приказал зайти к нему, когда ты появишься! – крикнул какой-то парень из архивного отдела, тащивший стопку запыленных папок.

      – Спасибо, – ответил Рино и, поднявшись с места, направился в кабинет к начальству.

      С капитаном Хунгаром лучше было поговорить сразу, чтобы не оттягивать это сомнительное удовольствие на предобеденное время.

      – Звали, сэр? – спросил Лефлер, войдя в кабинет без стука.

      – О, герой нашего времени!.. – отозвался Хунгар и, достав большую табакерку, вдохнул лошадиную порцию нюхательного табака.

      Рино остановился и на всякий случай