Вечеринка а-ля 90-е. Олег Механик

парни, – Буратина бежит на бак и возвращается с двумя небольшими вёслами. – Ловите, пацаны. Это самый надёжный движок.

      Из лодки раздаются возгласы возмущения, отзывающиеся громким хохотом с высокого борта яхты. Первым за вёсла берётся Уксус, но гребец из него оказывается неважный, так как лодка крутится на одном месте. Наконец инициативу вместе с вёслами перехватывает Поночка. Пока они меняются местами, лодка в очередной раз даёт крен и едва не переворачивается. Только спустя время лодка начинает зигзагообразное движение в сторону берега. С яхты отплывающих провожает дружный гогот и хриплый бас профессора Лебединского.

      «Что ж ты не с-с-м-м-азал,

      Уключины м-м-маслом,

      А он всё хрипел-л-л

      И вот так улыбалса-а…»

      Мы хохочем в унисон со Светкой, и наши лица заливает палящее, как в последний раз предосеннее солнце.

      «Я убью тебя л-лодочни-ик

      Я убью тебя л-лодочни-ик…»

      Я как бы невзначай накрываю ладонью, лежащую на перилах Светкину ручку. Она, делая вид, что ничего не заметила, продолжает смеяться и слушать комментарии Буратины, которые он отправляет вслед пьяной виляющей лодке. Я ощущаю пронзающие ладонь токи и это чувство сейчас выше любого сексуального наслаждения. Мы забылись. Сейчас мы ещё те детишки.

      Спустившийся позавтракать Жекичан, представляется Светке и вызывает недоумённый вопрос.

      – Женя? А у вас в Китае, как это имя звучит?

      – Вообще-то, я татарин, – улыбается Жекичан обнажая мелкие как у щуки зубки.

      Светка поворачивается ко мне, скорчив укоряющую гримасу, а я виновато улыбаюсь в ответ.

      Тем временем штурмовая бригада с переменным успехом достигает берега и уже берёт на абордаж двух загорающих особей женского пола. Наблюдающий в бинокль Буратина, комментирует, что происходит на берегу. Он в подробностях описывает молоденьких девчонок, вплоть до объёма бюста и цвета купальников и даёт оценки действиям парней.

      – Скромные, как первокурсники. Нужно брать в охапку и в лодку забрасывать, а они сопли пускают! – Бурчит он, словно футбольный фанат, обсуждающий игру любимой команды. Но Буратине это можно. В вопросе съёма тёлок он у нас был главный спец. Он и по количеству разбитых сердец был призёром не только школы, но и всего района. Только лишь поэтому их со Светкой союз не мог был длительным и в какой то момент они стали просто друзьями. И это тоже умел только наш Буратина. Красиво соскочить и при этом сохранить хорошие отношения это дорогого стоит.

      Миссионеры уже где-то в гуще загорающих аборигенов. Издалека я могу разглядеть только белое пятно шляпы Уксуса. Пятно медленно перемещается вглубь песчаной косы, застывает на одном месте на пару минут и плывёт дальше.

      Я замечаю, что бинокль Буратины направлен в противоположную от белого пятна сторону. Он сосредоточенно рассматривает объект, находящийся в правой части косы, скорее всего какую-нибудь колоритную красотку. Меня же интересует только один объект, тот который стоит рядом, плечом