Война Нескончаемого Ужаса. Элио Морхем

ему нужно для отмщения? Он ведь грозился отомстить Творцу. Обещал, что тот почувствует то, что некогда довелось почувствовать ему.

      – Уничтожение иных рас, – кивнул Диамарат. – Первенец имел в виду именно это.

      – Тогда почему он не уничтожает нас?

      – Выжидает. Он чего-то ждет. Но зачем ему понадобилось откалывать Грань Света?

      – Быть может, он хочет сбить нас с пути? Хочет навести на ложный след?

      – Либо заманить в ловушку, – продолжил дракон. – Первородный слишком стар и слишком силен. Мы не можем найти его, а Вселенная слишком огромна.

      – Остается только ждать, – пожал плечами Магарат. – Пока он не покажется – мы бессильны. Диамарат, он отколол Грань Хаоса, и что с ней случилось? Где она теперь?

      – Везде и нигде, – абстрактно ответил дракон. – Хаос по сущности своей един и неделим. Он вобрал в себя, пожалуй, всевозможные качества, какие только могли быть. Каждое существо наделено ими. В каждом есть и жажда крови, и безумие, и сострадание, и стремление к совершенству аль созиданию. У него слишком много Граней, но все они равны меж собой. Есть более опасные состояния Хаоса, а кроме того пусть в каждом существе имеется его частичка, но это не означает, что все идеально сбалансировано. В каждом преобладает определенная Грань, но может быть так, что она еще не пробудилась.

      – А ты можешь сказать, какая Грань преобладает у меня?

      Глаза Прародителя блеснули, засияли различными цветами на долю мгновения и он ответил:

      – Жестокость.

      – Что? Как же так? Я ведь…

      – Истинно так. Ты никого никогда не убивал. Но ты смотришь, как я убиваю драконов Хаоса.

      – И что же мне делать?

      – А что ты делал до этого момента?

      – Жил так, как жил всегда.

      – Увы, друг мой Магарат, но боюсь, что с помощью Первенца скоро твоя жизнь не будет прежней. Однако чтобы ни случилось, ты должен всегда сдерживаться. Тебе досталась одна из самых опасных Граней, так что не думай, что будет легко.

      – Диамарат…, – начал демон, но резко замолк. Он словно робел продолжать говорить.

      – Я тебя слушаю.

      – Мне страшно…, – признался Магарат, проклиная самого себя за такую слабость.

      – Это хорошо.

      – Что же хорошего в трусости?

      – Ты не трус, Магарат. Сбежать в самый ответственный момент, оставив сородича в смертельной опасности – вот трусость. Тебе же страшно, ибо ты не знаешь, чего ожидать. Ты боишься неизвестности. Кроме того, немногие смогут признаться в подобном. Запомни это чувство, друг мой Магарат, и когда Первенец начнет действовать, когда опасность постучится тебе в дверь, открой ее и посмотри на нее. Будет ли тебе и дальше страшно?

      – Я не знаю, ведь этого еще не случилось.

      – Я понимаю, а потому не подразумевал, дабы ты дал ответ на вопрос именно сейчас. Когда такой момент наступит – все встанет на свои места, и ты все узнаешь.

      ***

      Эльфы буквально сгорали от нетерпения. Они тоже ощутили жуткую дрожь, пробравшую всю Вселенную, и понимали, что это было как-то связано с Первенцем и той