Спокойной ночи, Братислава. Ирина Максимовна Любина

она, подперев руки в бока, толкает ногой стеклянный стол.

      – У него ножки другие. Но в целом мысль ясна.

      – Опять не отпустит тебя к Само?

      – Ну, кстати… – Ванесса повторяет знакомое мамино движение «бровь вверх». – Мама Само ей позвонила. Армине удается быть единственной женщиной на этой планете, которая не вызывает у мамы бешенство. Так что я буду. Если Марек сыграет на гитаре.

      – Не бывать этому, – Марек разводит руками и направляется назад к стойке. – Мои концерты слишком дорого стоят.

      – Я тебя умоляю! – буркает Ванесса вслед и опускает глаза на комикс. – И правда, грохнуть бы этот стол.

      5

      В театр Ванесса собиралась два с половиной часа и предложила маме выбрать с ней платье.

      – Надо почаще ходить с тобой в магазин… – мама, поджав до белизны губы, перебирала зеленые цвета в шкафу. – Вот, неплохо.

      Она опустила платье на кровать, выпрямилась и кивнула Ванессе на зеркало.

      – Давно мыла?

      В театре было классически шумно, но не особенно людно. Ванесса смотрела, как папа листает программку и удовлетворенно кивает сам себе.

      – Ванесса?

      Она обернулась. Бренда Мнишек, мама однокурсницы Марты.

      – О, – Ванесса улыбнулась и кивнула. – Добрый вечер. Вы на «Эсмеральду»?

      – Да…

      Ванесса заметила, как Бренда кивнула папе. Обернулась, но ничего не сказала и снова засияла фирменной улыбкой Кац.

      – Тогда приятного вечера. Пап, пойдем, а то в жизни не найдем вовремя свои места, – она засмеялась, потянула папу к лестнице в сторону балконов и через несколько метров прошептала: – Откуда ты знаешь Бренду?

      – Я? – папа снова достал из кармана программку и нахмурился. – Да не помню.

      Ванесса незаметно поморщилась. В семье Кац не бывает фразы «я не помню».

      Бренда сидела по диагонали вверх, совсем рядом. Ванесса вздрагивала, когда та смотрела в их сторону. Случайным взглядом, который прятался и исчезал через какую-то долю секунды. Ванесса почувствовала, что ей становится душно. Она пыталась отвлечься на танец цыганок, но только сильнее вдавливала ногти в ладони. Через полтора часа после начала она вышла в туалет.

      – Ванесса, что за фокусы? – папа недовольно дернулся и прошипел: – До антракта не потерпит?

      – Я быстро, извини.

      В коридоре Ванесса достала папин телефон.

      – Так плохо следить за мобильником. Он точно Кац?

      Она пролистала список контактов. Ей очень хотелось не наткнуться на любое имя, связанное с Брендой.

      – Пожалуйста…

      В середине списка она увидела четкую, совсем не замаскированную фамилию Мнишек.

      Они ушли раньше. Если у Ванессы и не было «ярко выраженных талантов», как вечно ворчала на кухне мама, то уж притворяться она умела потрясающе реалистично, ухмыляясь потерявшим ее гений театральным вузам. Ей стало так плохо в театре. Боже мой, она правда не знает, в чем дело. Может быть, переутомление? Но ведь