Люди крыш. Дети пустоты. Любовь Романова

в преданности Учура. Вот только знает ли начальник СКК, что его компаньон не совсем человек? Или совсем НЕ человек?

      А если она расскажет, станет алтаец молчать про анонимное послание? Вряд ли. Тогда что делать?

      Думать. И лучше всего – на крышах. Женька быстро натянула униформу, подхватила рюкзак с баллончиками и взлетела на подоконник.

* * *

      Девчонки не умеют рисовать!

      Это скажет вам любой опытный райтер. Куда им до настоящих ночных художников! Пусть сидят дома и выводят кошечек в альбомах, а стены объятых дремотой домов и бетонные заборы вдоль железнодорожных путей не для них.

      Женька лишь криво ухмылялась на подобные заявления самоуверенных парней. Девчонки и правда встречались среди художников граффити не часто. Но дело тут не в способностях. Просто один баллончик с краской весит почти полкило. Для хорошего же «куска» их нужно, как минимум, штук десять. А то и все двадцать. С таким весом за плечами по городу не побегаешь.

      Впрочем, Женьке теперь плевать на неподъемный рюкзак – для нее снаряжение райтера не тяжелее голубиного пера. Она оттолкнулась от крыши кирпичной высотки и, совершив в полете ненужное, но очень эффектное сальто, приземлилась на ее соседку – панельную многоэтажку. Посыпанный бетонной крошкой рубероид приятно спружинил под ногами.

      – Эй, братан, ты это видел? – парень во дворе за деревянным столом поднял голову как раз, когда Женя неслась на фоне лунного ореола. – Походу пролетел кто-то.

      – Ты, Мурка, мимо пива сейчас пролетишь! Кончай летучих мышей считать! – хохотнул коротко стриженый детина рядом с удивленным Муркой.

      – Ни хрена себе мышь! Мутант какой-то!

      Парень поежился и поклялся себе больше никогда не баловаться дедовой настойкой, припрятанной на антресоли.

      К счастью, Женьке не пришлось расстраиваться из-за того, что ее приняли за мышь-переростка. Она находилась уже в пяти кварталах от утопающего в зелени дворика с кособоким столом, за которым распивала пиво полуночная компания. Дорога вела ее в обход центральных проспектов, туда, где ждала своего часа одна неплохая стена.

      В такие минуты город казался ей резиновым. Гуттаперчевые дома послушно склонялись друг к другу, помогая Женьке прыгать через темные дворы и залитые оранжевым светом фонарей узкие улицы. Крыши, точно спортивные батуты, подбрасывали ее к месяцу и булавочным головкам звезд.

      Городу нравилась хрупкая девчонка с тяжелой ношей за плечами. Женька чувствовала это. Сколько бы Тимка и Федор не рассказывали про его коварство, она им не верила. Например, кошки любили трепаться о «петлялах» – заколдованных местах на ночных дорогах. Попадешь в такое и будешь бесконечно бегать по кругу, возвращаясь в одну и ту же точку. Можно, конечно, спуститься на землю, но тогда только Лунной кошке известно, где ты окажешься. Были случаи, когда человек, встав на Дорогу в Питере, попадал в Нью-Джерси или Стокгольм. Хотя, кто этого Тимку разберет, когда он сочиняет, а когда говорит серьезно. Может, вся его «чистая-правда-зуб-даю» просто выдумка.

      Расстояния между домами незаметно увеличились. Женька добралась