В кривом эфире. СМИшная история. Макс Квант

всё по графику… Вскоре должен подъехать с Рафиком главный герой нашего шоу, а попозже подкатит Борис… Даже я подменил в компьютере Бузатова сюжеты, одобренные два дня назад Королевой, протрезвевшим Королём да преданным Портняжкой, на клееные ночами мною с Юнкой кадры… Однако столичное гламурло запаздывало… Да ещё и Шарина где-то носило! План съёмок медленно, но отчётливо принимал формы форс-мажора!

      Съёмка/00:00:00:11

      Впрочем, подкатиться до места встречи нам не предстоит – какой-то идиот сковырнул дорогу прямо тут, вминая в чрево земли-матушки трубы-спагетти большого диаметра. Найдя-таки подходящее местечко, Семён аккуратно паркуется, чтоб мы выходя не поцарапали машины коллег: двадцать первого губернаторского, седьмого коммерческого и сорок четвёртого военного. Воображение моё забирается в папку «Эдуард Артемьев», извлекая подходящий саунд: «03 – Они Шли Долго (сталкер).mp3». Под него и прём через грязь недостроенной автостоянки для гигантского аквапарка «Aqua vitae» – из-за него и весь сыр-бор.

      Проклинаю я всё на свете: и мягкость свою, и янкину настойчивость (Король в шеф-редакторы никого просто так не берёт), и длинные джинсы-клёш, и ботинки на высоком каблуке, и торчащие тут да там как артефакты куски арматуры, и неподъёмную DV-камеру, и штатив-дылду… Господи, или ещё кто-нибудь! Когда же я сдохну?..

      – Не дрейфь, властелин ножниц, – успокаивает меня Юнона, весело скача впереди в берцах аки газель. – Вперёд, там уже австрияки планы показывают Олейникову… Такой кадр грех упустить…

      А театр одного зрителя – Зигфрида Катермана – уже подал третий звонок. Мэр вовсю ругал австрийское начальство заезжего герра, так необдуманно распланировавшееся в нашем городе, Катерман ссылался на мировые тенденции и божился всем на свете, всё в a jour, мол, утро вечера мудренее, а жители нашего прекрасного города ни в чём не узнают неудобств… едва лишь возведут они подстанцию стоимостью в «тры мильона ойро4». Ну и наш Степан вышел вперёд гоголем, дескать, возводитесь – тогда и поговорим, и откроем, и будет тебе «сгущенное молоко и мёд без хлеба». А пока – откладывайте своё открытие, пока не пригнали танки с бульдозерами и ваше австрийское чудо не вогнали в российскую землю-матушку как в сорок третьем. (Камеру-то я поставил на штатив, а сам встал за августейшей спиной директора города: в кадр забрался с ногами – охота ж побывать журналюгой.) Герр Зигфрид распростёр чертежи как заправский шпион и успокоил общественность на плохом русском: его речь неслась нестройным потоком, словно из сборника спичей для корпоративных работников, приехавших в Россию. Всё, инцидент считается исчерпанным! Нам ещё дали поснимать панорамки, чертежи да адресные планы (пойдут на перебивки речи Катермана), после чего ряд мордоворотов оттянул СМИ за ограждения…

      Журналисточка моя уже с любопытством заглядывает в разрытую траншею для бетонных

4

Ойро – в немецком произношении «евро».