Господь. Остросюжетный роман. Владимир Алексеевич Козлов

что Гера, за столом сегодня сидел, и не заметил изменений, – надула она губки. – Эта красота в первую очередь бросается в глаза, а уж потом кулинарное искусство моего повара. Так что Святой Георгий пойдёшь туда, обрати внимание, как я модернизировала старый ресторан, преобразив его в пятизвёздочное сооружение.

      – А когда в Жемчужину будешь перебираться?

      – Это будет Гавань, а не морской перламутровый горошек, – сообщила она. – Но вначале там нужно произвести косметический ремонт, который будет выполнять твоё управление, и я переберусь в этот райский уголок, но и Волну не брошу. Найду сюда хорошего управляющего, а хочешь, я своей крестнице эту должность отдам?

      – Моей дочери на базе нечего делать, – встрепенулся он. – Вера юриспруденцию оставила и давненько уже открыла магазин нижнего белья, от которого она имеет приличную прибыль.

      – Надо же, а что она ко мне не обратилась, – Женя налила в стаканы вина. – Может помощь ей, какая была нужна?

      – Ну, какая помощь юристу может быть нужна? – повысил он голосовой тембр. – Разве что миллион ей на бедность отстегнёшь.

      Он намеренно громко рассмеялся, чтобы привлечь в свой номер, тех людей, с кем сидел за праздничным столом. Она видимо это поняла и повернула ключ в замке. Быстро села ему на колени и обвила руками его шею.

      – Так что насчёт женской участи? Я слышала, ты после смерти Надежды не скучаешь по женскому полу.

      – Недостатку в шоколадках нет, – убрал он её руки со своей шеи. Она не сопротивлялась, а только улыбалась.

      – Я об этом знаю и даже знаю тех женщин, с которыми ты был. Меня не хочешь в свой список занести?

      – Извини Женечка, хоть ты и привлекательная и вообще душечка, но сексуальный праздник я тебе не смогу подарить сегодня.

      – Почему же? – надула она губки.

      – Я порядочный человек, вы с Валерой мои кумовья. После нашей близости я не смогу ему прямо смотреть в глаза. Артистичности во мне нет. А те дамы, которые тебе знакомы, заметь все одинокие. Даже те, к которым ты меня отправляла несколько раз на курорт по путёвке. Как ты переместилась на базу, так я и законсервировался.

      – Врёшь ты всё бессовестный мальчик, – в обиде скривила она свой аккуратный ротик. – А старшая кассирша Зина, что у тебя сегодня делала здесь ночью? Она совсем тебе не по возрасту, только после института.

      – Зина заходила мне горчичники ставить на спину. Перекупался я вчера.

      В это время по коридору послышались шаги и громкая речь.

      – Кажется, матч закончился? – сказала она.

      – Вот Валера сейчас зайдёт ко мне, а ты тут в наряде амазонки пытаешься ввести меня в грех. Что он скажет тебе?

      – Ничего он не скажет, – огрызнулась она. – Ему час назад пять кубиков снотворного ввели в булки. Будет спать как ёжик. И вообще он с некоторых пор готов удвоить моё счастье, но с тобой. – Затем смотря на кума, она осуждающе покачала головой. – Я знаю, ты хочешь меня. Зачем изображаешь из себя цельного мальчика.