Луна твоей жизни. Кира Лафф

автора в курилке? – Я его в детстве называла «дядя Кирилл», – О, боже! Надеюсь ему хотя бы больше тридцати лет, иначе весь этот бред о родстве даже отдалённо на правду не похож. – Он меня с горки катал, помню. Но потом я его лет пятнадцать не видела. – заткнись, Кира, просто заткнись! Я зажмуриваюсь и замолкаю. Не умею врать – меня всегда выдаёт румянец. Даже на экзаменах в университете по этой причине не списывала, однокурсники ещё надо мной смеялись.

      – Кирочка, теперь всё встаёт на свои места! Понятно, почему научный руководитель так хвалит вашу диссертацию. Литературный талант у вас в крови! Вы случайно больше ни с кем из известных писателей в родстве не состоите? – он смеётся над своей же шуткой.

      – Нет, что вы! – я выдыхаю с облегчением. Он поверил в мой бред про «дядю Кирилла».

      Мы с Анатолием Степановичем обмениваемся ещё несколькими любезностями. В итоге он ставит меня перед фактом, что встреча с моим «родственником» состоится сегодня днём на кафедре. О, Боже! В какую игру «писатель» пытается меня втянуть?

      Я прибыла на кафедру на 30 минут раньше назначенного часа, и всё оставшееся время нервно и бесцельно бродила по коридору возле кабинета декана. Но вот, наконец-то дверь открылась, и секретарь позвала меня внутрь. Меня любезно пригласили присесть за большой стол для переговоров, предложили чай, кофе и даже торт. Но мне кусок в горло не лез. Не понимаю, как преступники в камере смертников с удовольствием едят свой последний ужин, зная, что через несколько часов простятся с жизнью? Может быть, дело в каком-то смирении или раскаянии? Они понимают, что заслужили казнь. Но я ничего плохого не сделала, поэтому смириться с неизвестностью мне было очень нелегко. Зачем я нужна «писателю»? Что я ему плохого сделала? Чувствую себя ягнёнком из басни Крылова, который с ужасом спрашивает волка, чем заслужил быть съеденным, а волк отвечает ему: «Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать.» Сказал и в тёмный лес ягнёнка поволок.

      Но, как говорила героиня моего любимого фильма, «Красота по-американски», I refuse to be a victim. Собираюсь с духом и готова взглянуть в лицо опасности. «Нет, я не буду жертвой, не буду…» – повторяю про себя я эту мантру, пытаясь в неё поверить. Внезапно слышу звук открывающейся двери и сжимаю край стола ладонью до побелевших костяшек.

      – О, вот и вы! Проходите, присаживайтесь – Анатолий Степанович показывает на место напротив меня, – Мы с Кирочкой вас уже ждём.

      – Спасибо, мне удобнее будет тут. – Кирилл подходит к месту рядом со мной и садится на стул.

      Не смею сдвинуться с места. Почему я инстинктивно боюсь его? Он же ничего не сделает мне. Пока с нами Анатолий Степанович.

      – Ну, привет, Кирочка. – он делает ударение на моём имени. Чувствую его взгляд на себе. Ощущение его близости заставляет коленки трястись.

      – Здравс.. то есть привет – говорю почти шёпотом, не поднимая глаз.

      – А я сегодня узнал от Киры, что вы родственники! – радостно сообщает декан. – а она скрывала, представляете?!

      – Конечно, она никогда не любила открывать козыри сразу. –