Будни рэкетиров или Кристина. Ярослав Зуев

трахнуться…

      Кристина дернулась, как от пощечины:

      – Зачем ты так?!

      – Извини. Вырвалось. В конце концов, он ведь твой муж, а я так, с боку-припеку. Погулять вышел.

      Кристина поднялась на ноги.

      – Я предлагал тебе сделать выбор, – продолжил Андрей, чувствуя, что если перегнет палку, она может вообще не вернуться. – А воз и ныне там. Раз мы живем в условиях «треугольника», по твоей вине, если ты его обслуживаешь, как дебила, а я помалкиваю в тряпочку, то почему бы тебе с ним не спать. Знаешь, любовнику как-то не с руки ревновать к законному супругу. В конце концов, что я могу поделать? Связать тебя по рукам и ногам? Я тебя связывать не намерен. Так что, делай как знаешь.

* * *

      Оговоренный день растянулся в три. Кристина вернулась на четвертый.

      – Бедненький, – вздохнула она, заглядывая в пустой, словно заброшенный склеп, холодильник. – Чем же ты питаешься?

      – Твоими обещаниями. – Андрей надвинулся со спины. Его руки легли на талию, в то время как рот целовал затылок.

      – Погоди. Дай я что-нибудь приготовлю…

      – Успеется. – Бандура расправился с молнией на юбке, и та полетела на пол. Кристина сама сбросила трусики, и он взял ее прямо на кухне.

      – Холодильник перевернешь!

      – Он все равно пустой.

      Потом они переместились в комнату.

* * *

      – Вот теперь я хочу есть, – сказал Андрей. За окнами наступили сумерки.

      – Я еще никогда не делала этого в кухне… – призналась Кристина.

      – Большое упущение, детка. Я открываю школу сексуального дизайна, а ты моя единственная дипломница…

      Кристина хихикнула:

      – Звучит заманчиво.

      – А то. Секс на кухне, в ванной, верхом на стиралке, наконец.

      – Подозреваю, будет гораздо интереснее курса «Деталей точных механизмов», который, помнится, читал Василий Васильевич.

      – Точные механизмы говно! – заверил Бандура. – Вообще другой подход. Минимум теории, и валом практики. Коллоквиумы и коллоквиумы. Первый сегодня вечером. Но, после ужина. – Андрей плотоядно задвигал челюстями. – Протоплазма! Хочу протоплазму!

      – Это откуда?

      Из Шекли.[12]

      Накинув халат, Кристина отправилась готовить еду.

      – Я на прошлой неделе купила пакет муки, – обронила она на ходу.

      – Где поставила, там и ищи, – отозвался с дивана Бандура. – В твое отсутствие, детка, я еще не дошел до той степени голода, чтобы жрать муку всухомятку. В следующий раз, возможно, дойду.

      Кристина предпочла не расслышать. Она взялась за стряпню и через каких-то двадцать минут Андрей уплетал восхитительные блины, смазанные сливочным маслом и сваренными всмятку яйцами.

* * *

      Предновогодняя неделя целиком осталась за Андреем. Они с Кристиной ездили за подарками. Город охватила предпраздничная лихорадка. Таков уж наш неписаный закон. Пускай после Нового года придется потуже затянуть ремешки, а кое-кому вообще положить зубы на полку, это дело двадцатое. Новый год – праздник расточительности, гостеприимства

12

Роберт Шекли (1928–2005) – американский писатель, автор множества фантастических рассказов и романов