От ведьмы слышу!. Надежда Первухина

на борту среди команды настоящих скелетов в тельняшках!

      – «Летучий Голландец»! – вскрикивает Яська. В этом вскрике не страх, а беспредельный восторг. Еще бы! Какой мальчишка не мечтал побывать на этом снискавшем мрачую славу корабле!

      – Да. И ты – наш капитан. Ты поведешь корабль к Острову, Которому Нет Описания. Это можешь только ты.

      – А мои папа и мама?

      – Не беспокойся. Они даже не заметят твоего отсутствия.

      И тут я возмущенно кричу, что это наглая ложь и моего ребенка следует немедленно оставить в покое…

      – Верните его на берег, негодяи!

      Однако на берегу остаюсь я и в бессильной ярости смотрю на корму стремительно удаляющегося в открытое море корабля, увозящего моего сына. На мачтах вспухают от ветра черные паруса. Доносится с детства знакомая песня:

      Йо-хо-хо и бутылка рома!..

      – Ну вот. Я так и знал, что наш сын окажется пиратом. – В моем сне появляется Авдей и успокаивающе гладит мое плечо. – Ты не переживай, дорогая. Поплавает и вернется…

      – Я не хочу! Почему со мной не согласовали?!

      – Дети никогда ничего не согласовывают с родителями… Но если хочешь, мы можем отправиться за ними в погоню.

      – У нас что, есть корабль?

      – Да. – Авдей с серьезным видом указывает на полусгнившую, облепленную высохшими водорослями, засыпанную песком шлюпку.

      – Ну, знаешь… Твой юмор совершенно неуместен в данном случае! – возмущенно кричу я.

      На этом сон обрывается.

      Я встала с шезлонга, приходя в себя. Оперлась о балконный бортик и невольно залюбовалась рассветом. Над пирамидальными тополями золотилась далекая полоска моря. Мягкий ветер шевелил веера декоративных пальм. Фонтан перед входом в гостиницу, отключаемый на ночь, теперь снова заискрился переливчатыми струйками воды…

      В глубине комнаты настырно зазвенел будильник. Я усмехнулась. Авдей регулярно ставит себе будильник под самое ухо и регулярно же прихлопывает звенящего монстра подушкой и продолжает спать. И тогда за побудку приходится браться мне.

      Я покинула балкон и с громким призывом: «Вставайте, сони!» – принялась расталкивать своих мужчин. В ответ они кинули в меня подушками. Я затормозила подушки в воздухе и направила их обратно – в этих лентяев.

      Авдей тут же вскочил и, изобразив полное мне послушание, отправился бриться. А Ярослав…

      Он аккуратно поймал подушку, застелил постель и сказал:

      – Мама, можно я сегодня снова пойду в Приют?

      Я села мимо кресла.

      – Авдей! – завопила я. – Нашего сына подменили!

      На мой вопль муж выскочил из ванной с одной намыленной щекой.

      – Ты посмотри на него! – указала я пальцем на Ярослава. – Это не он!

      Муж пригляделся.

      – Вика, ты перегрелась на солнце. Это вполне наш сын.

      – Да?! А почему он не удивился тому, как я кинула в него подушкой? Он ведь сроду не видел, чтоб подушки зависали в воздухе! И потом… Он хочет