От ведьмы слышу!. Надежда Первухина

Вы без обиды, гнева и печали отпускаете своего сына искать Остров…

      Муж посмотрел на меня.

      – Вика, мы все правильно делаем? – спросил он для очистки совести.

      – Белинский, не смеши меня. Когда это мы с тобой хоть что-нибудь делали правильно?! – не давая слезам разлиться второй Атлантикой, улыбнулась я.

      Яська, паршивец мелкий, ввинтился между нами и принялся обнимать.

      – Ну… – Хранитель корабля поднялся из-за стола. – Пора в дорогу?

      Он посмотрел на Яську. Однако встретился с моим взглядом и, не выдержав его, опустил глаза.

      – Пусть будет по-вашему, – сказал он.

      А что? Я разве многого хотела?

      Только того, чтобы Ярослав пробыл вместе с нами в Одессе оставшуюся неделю. Уж неделю-то поиски Острова могут подождать!

      …И эти семь дней мы провели так, чтобы запомнить их надолго.

      Мы втроем гуляли по Одессе, смотрели гастроли петербургского балета в театре, напоминавшем изнутри расшитый золотым бисером алый бархатный кошелек… Купались в прогретом солнцем море, фотографировались с пляжными обезьянками и резиновыми крокодилами, кормили с рук хитрых и поджарых лиманских чаек… Потом были торжества по случаю спуска на воду теплохода «Авдей Белинский», Яська излазил этот новенький туристический теплоход от капитанской рубки до последнего гальюна и пришел в полный восторг.

      Словом, нам было весело.

      И каждый старался не показывать, как на самом деле ему тоскливо и боязно.

      Хотя Яська вряд ли тосковал и боялся. Он по характеру – вылитый отец, уже душой был там, среди рваных парусов «Летучего Голландца». И нам оставалось только смириться с этим.

      Ночь отплытия выдалась лунной и почти безветренной. Мы в компании одесских морских душ шли по пляжу, галька шуршала под ногами, маленькие пенистые волны коварно старались залить сандалии… Григорий и Константин веселили Славку анекдотами, боцман Бецман, отмахиваясь от своего попугая, рассказывал мужу, как лечить ревматизм при помощи вытяжки чертополоха… Вежливый Сурикян вызвался нести сумку с Яськиными вещами (в последний момент я ухитрилась засунуть туда срочно купленные в универмаге теплые ботинки, брюки и свитер, хотя сын клялся, что в южных широтах это ему не понадобится). А скелет в ермолке ласково утешал меня:

      – Мадам, не беспокойтесь за вашего мальчика! Он родился под счастливой звездой…

      – Он родился под кометой Хиякутаки…

      – Ох, мадам, не надрывайте свое сердце.

      Я последовала разумному совету, стиснула свою тоску в кулаке и сосредоточилась на материнских наставлениях:

      – Не забывай каждый день чистить зубы! Мой руки перед едой и после посещения туалета!

      – Не сквернословь, веди себя прилично и аккуратно обращайся со своей одеждой! Думаешь, если это корабль-призрак, так уже можно ходить страшным, как вокзальный бомж?!

      – Ни в коем случае не пей рома! И вообще никаких напитков крепче молока! Яська, ты слышал,