Богатые тоже зомби. Екатерина Николаевна Широкова

может, это какая-то аллергия.

      Мадам М фыркнула и потрясла тонкой мальчишеской рукой, окутанной лиловыми кляксами.

      – Ежу ясно, что это никакая не аллергия!

      Борисик выдернул руку и ласково сказал:

      – Мамочка, у меня совсем ничего не болит, не надо кричать, пожалуйста!

      – Я не кричу! Просто волнуюсь. А ты почему ничего не ешь?

      – А мне не хочется. Этого не хочется. Но я знаю, чего мне хочется, а они не дают!

      Мадам М с возмущением уставилась на Тамару, заметно съежившуюся под тяжёлым взглядом хозяйки.

      – И что же они тебе не дают, солнышко моё? – с нажимом спросила она, направляясь к огромному двухкамерному холодильнику. – Покажи мамочке, я сама тебя покормлю!

      Тамара метнулась наперерез, достав из нулевой камеры аппетитный кусок мраморной говядины в лотке, и показала разгневанной хозяйке:

      – Он вот это просит! – и беспомощно протянула вперёд упакованный шмат красивого, с жировой сеткой, мяса.

      – И в чём проблема! Приготовьте!

      – Он хочет сырым! – почти взвизгнула Тамара. Мадам М обернулась к сыну, а тот лишь довольно улыбнулся и кивнул:

      – Можно, мамочка?

      В разгар прений, можно ли давать такое детям, и не следует ли сначала заморозить, сделав вид, что просили строганину, Борисик прошмыгнул на кухню и сам добыл себе кусочек, вооружившись огромным ножом. Взрослые смотрели, как он поедает кусок за куском, причмокивая от удовольствия, пока мадам М не нарушила гнетущую тишину криком:

      – Порежьте уже ребёнку мясо, он же может пораниться!

      Пока родители пытались примириться с мыслью, что сынок ест сырое мясо, прибыла делегация спешно вызванных светил медицинской науки, готовых бросить всё, по свистку, чтобы обсудить возникшую с ребёнком проблему. Уверена, им заплатили гораздо больше, чем мне за неделю или даже за целый месяц, а ведь, в сущности, ничего толкового тогда сказано не было. Бесполезно выброшенные деньги.

      С умным видом покачав головами, два профессора сообщили хватающейся за сердце мадам М и крайне сосредоточенному Творилину, что в военном госпитале как раз у нескольких граждан южной национальности наблюдаются похожие необычные симптомы. Там даже собрали консилиум, но в итоге лишь развели руками и решили перевести пока в инфекционное отделение. Любопытно, что некоторые из больных пытались кусаться, пришлось обездвижить, но всё-таки пострадала пара медсестёр. Приходили туда и по поводу депортации, но в таком состоянии – не вариант.

      Предложили забрать мальчика с собой, под пристальное наблюдение врачей, но мать грудью встала на защиту деточки и тут же ловко выпроводила докторов. Медики пытались намекнуть на необходимость изоляции, ведь неизвестно, с чем имеем дело, но мадам М со значением заявила, что её ребёнок, разумеется, незаразный, и пускай лучше присматривают за своими пациентами, чтобы не пойми что не разносили среди приличных людей.

      Сразу после их ухода Борисик был отправлен мамой на утреннюю прогулку. Наевшись