Господин Осень. Jerry Wey

особо стараться не нужно.

      Призадумавшись, девушка переспросила:

      – Каждую осень? А как же остальные дни?

      – Готово. Можешь быть свободна, – спокойно сказал он.

      Она удивленно обернулась и вновь посмотрела на человека, стоявшего от нее в нескольких метрах, и только сейчас смогла разглядеть художника как следует. Выразительность загадочного лица подчеркивали острые скулы и удивительные серые глаза, в которых читались врожденная сдержанность, безмятежное спокойствие и… теплая доброта. Сам он был – словно нарисованный персонаж таинственной картины или герой книги, сошедший со страниц. Немного взъерошенные темные волосы трепетались на слабом ветру, а щеки были слегка обветрены под натиском осенней прохлады. Художник складывал кисти в чехол и спокойным взглядом оценивал только что написанное творение, совсем не обращая внимания на «модель».

      Девушка аккуратно поднялась по небольшому склону, попутно затянув зеленый клетчатый шарф потуже, и подошла к художнику.

      – Могу я взглянуть? – спросила она.

      Юноша оторвался от своих дел и вскинул на нее удивленный взгляд, будто думал, что она уже давно ушла. Без слов он развернул к ней холст, и девушка застыла на месте, потеряв дар речи. Шедевр – это еще слабо сказано… Каждая линия, каждый штрих, каждый мазок кисти словно были отголоском ее собственной души, отпечатком ее томящегося в непонятном ожидании сердца. Она четко разглядела свой задумчивый печальный профиль, смотрящий вдаль, взгляд, стремящийся найти ответ на поставленный вопрос о жизни. Не ее жизни, но жизни, к которой она всегда стремилась, которую всегда хотела обрести, переполняясь нерушимым огнем – беззаветной верой. Словно это было никогда и нигде… но в то же время было.

      – Это… – заворожено шепнула она. – Волшебно…

      Незнакомец улыбнулся:

      – Рад, что тебе понравилось. Но картина еще не закончена, осталось написать дальний пейзаж – другой берег реки.

      Девушка заглянула в серые глаза, аккуратно скользящие меж пестрых штрихов чудесной картины, и спросила:

      – А можно вас попросить изобразить тот домик на другом берегу реки?

      – Понравился?

      Она вновь посмотрела на противоположный берег. Утопающий в грядущих сумерках он скрывался за пеленой тумана.

      – Да… Он… будто давно ждет меня.

      – Он отлично дополнит картину и твой грустный взгляд, стремящийся к поиску спасительной надежды.

      – Спасибо вам.

      – За что? – незнакомец снова посмотрел на нее, ненадолго оторвавшись от сборов, а затем продолжил складывать мольберт и планшеты в сумку.

      – За то, что подарили надежду, – немного помолчав, она решила добавить: – Я Марго, кстати.

      – «Жемчужина». Красивое имя, – легко и просто сказал незнакомец. Без какого-либо смятения и замешательства, без намерения снабдить комплиментом или прочей глупостью. Просто сказал то, что сказал, и Маргарита в любой другой ситуации, будь на его месте обыкновенный тривиальный парень, начала бы робеть, чувствуя