Библия ядоносного дерева. Барбара Кингсолвер

эмоций: восторг от нежности в выражении папиного лица и отчаяние от его поражения. Мы так усердно работали – и зачем? Я испытывала смятение и ужас, чувствуя, что здешнее солнце сожжет многое из того, во что я верила.

      Метусела из своей клетки на крыльце крикнул нам: «Мботе!», и я подумала: это «здравствуйте» или «прощайте»?

      – Почему мама Татаба тут так бушевала? – осмелилась я спросить. – Мы видели, как она орала.

      – Из-за маленькой девочки.

      – У нее есть дочь?

      – Нет. Одна девочка из этой деревни погибла в прошлом году.

      – Как это случилось?

      Теперь отец смотрел не на меня, а куда-то вдаль.

      – Крокодил убил и съел ее. С тех пор они не позволяют свои детям даже ногой ступать в реку. Даже ради того, чтобы омыться кровью Агнца.

      Меня саму крестили, как и всех, на чьем крещении мне пока довелось присутствовать, в чем-то вроде большой ванны или маленького бассейна в баптистской церкви. Худшее, что могло там с тобой случиться – поскользнуться на ступеньках. Я надеялась, что на небе найдется место для этой маленькой девочки, в каком бы виде она туда ни попала.

      – Не понимаю, – сказал папа, – почему потребовалось полгода, чтобы мне наконец сообщили об этом простом факте?

      Прежний огонь возвращался в эту странную задумчивую оболочку моего отца. Я обрадовалась.

      – Ко-ко-ко! – выкрикнул Метусела.

      – Входи! – раздраженно ответил ему папа, которого попугай достал уже до печенок.

      – Просыпайтесь, брат Фаулз!

      – Отвали к свиньям! – заорал папа.

      У меня перехватило дыхание.

      Он вскочил, зашагал к крыльцу и распахнул дверцу клетки Метуселы. Тот опустил голову и бочком подошел к открытому проему. Его выпученные глаза бегали вверх-вниз, словно он пытался оценить угрозу, исходившую от этого огромного белого человека.

      – Ты свободен, – сообщил папа. Но птица не выходила. Тогда отец протянул руку и взял его.

      В папиных руках Метусела выглядел не более чем игрушкой из перьев. Когда папа подкинул его вверх, он в первый момент не взлетел, а лишь завис в воздухе, как бадминтонный волан с красным оперением. Я подумала, что папа чересчур сильно стиснул несчастное существо и оно сейчас рухнет на землю.

      Но нет. Метусела расправил крылья и взвился, как воплощение самой свободы, над нашим «Кентуккским чудом», над самыми высокими кронами джунглей, которые, несомненно, заберут обратно все свое, как только мы уедем.

      Книга вторая. Откровение

      И стал я на песке морском, и увидел выходящего из моря зверя…

      Кто имеет ухо, да слышит.

Откровение 13:1,9

      Орлеанна Прайс

      Остров Сандерлинг, Джорджия

      Раз в несколько лет, даже теперь, я чувствую запах Африки. И тогда мне хочется голосить, петь, громко хлопать в ладоши или лечь на землю под деревом, чтобы черви взяли из меня все то, чем еще можно поживиться.

      Это невыносимо.

      Спелые плоды, едкий пот, моча, цветы, неведомые специи и еще