Брошенная. Александра Рудник

желание подать прошение на удочерение Изольды. Но если она лишится единственного источника дохода, никто ей девочку не отдаст.

      Набравшись храбрости, Вика постучала в дверь начальницы.

      – Войдите, – послышался хрипловатый голос.

      – Здравствуйте, Алевтина Степановна, можно?

      Заведующая ухмыльнулась и жестом пригласила войти.

      – Где же ваша вчерашняя дерзость, Смирнова? Ненадолго хватило вашего запала? – с издёвкой осведомилась директриса.

      – Я хотела извиниться перед вами, подобное поведение непростительно. Я бы хотела попросить вас о помощи в удочерении Изольды. Я буду вам очень благодарна, если вы напишите мне характеристику и поспособствуете ускорению оформления документов.

      Заведующая посмотрела на лист бумаги в руках девушки. Она с лёгкостью догадалась, что в нём и протянула руку с немым требованием отдать ей заявление.

      Виктория робко подала документ. Директор ознакомилась с текстом и не раздумывая поставила свою подпись и ударила печатью.

      – Смирнова, вы неплохой человек и хороший сотрудник. И, возможно, девочке было бы лучше с вами, чем в приюте. Но вы правы, ваше поведение НЕПРОСТИТЕЛЬНО. Так что желаю удачи в поисках работы. Только не советую тратить время на другие детские дома. Я позабочусь, чтобы в этой сфере вы не смогли устроиться даже полотёркой. А теперь прошу получить расчёт в бухгалтерии и покинуть наш дом малютки. Всего хорошего!

      Заведующая хладнокровно улыбнулась.

      – Но Алевтина Степановна, прошу вас…

      – Я увольняла и за меньшие грехи, так что пошла вон, выскочка!

      В глазах предательски защипало и слёзы покатились по лицу Вики. Она выбежала из кабинета, громко хлопнув дверью. Оказалось, что в коридоре уже собралась целая делегация из прихвостней зав.приюта. Каждый счёл своим долгом бросить в спину что-нибудь особенно обидное и колкое. Виктория скрылась, а директриса, выйдя в коридор, искупалась в овациях своих подчинённых.

      Не помня себя от ужаса и позора, Вика влетела в бухгалтерию. Пока готовились документы девушка отдышалась и пришла в себя.

      Забирая деньги, она посмотрела в глаза главбуха.

      – Сочувствую… – прошептала женщина и горько вздохнула…

      Прошла неделя. Виктория каждый день приходила в дом малютки в надежде увидеться с Изольдой. Но заведующая под страхом увольнения запретила охраннику впускать бывшую нянечку. Пожилому мужчине было неловко перед девушкой, которая приходя на работу, угощала его домашней выпечкой и всегда справлялась о здоровье старика.

      – Викуля, прости меня, дурака. Знаю, не по-человечески это, но ты же знаешь, я одинокий, ни жены, ни детей. А на копеечную пенсию не протянуть… К тому же везде чёртовы камеры. Даже если пущу тебя вечером, утром эта злыдня всё узнает…

      – Ничего, Иван Тихонович, я всё понимаю…

      Виктория оставила попытки навестить девочку и занялась поисками работы. Чем быстрее она устроится, тем