Серёжа. Вечная любовь. Элла Крылова-Гремяка

и свела благодаря мне. А когда мальчики ещё учились в школе, Миша Козаков вёл школьный драмкружок и приглашал в него Серёжу с его харАктерной внешностью. Но Серёжа отказался, театр тогда напоминал ему о садистке-матери. Школьными друзьями Серёжи были Владимир Калёнов ставший врачом, Михаил Авьерино, ставший инженером, Яков Длуголенский, ставший писателем, Леонид Израйлев, ставший химиком. Школьной подругой была соседка по двору Кира Осиновская. Серёжа был далеко не могучего телосложения, и в старших классах школы он всерьёз занялся боксом. Дошёл до второго разряда. Во взрослой жизни на его счету оказались две сломанные челюсти.

      Однажды Серёжа проснулся оттого, что бабушка трясла его за плечо. Её лицо с зелёными глазами, обрамлённое совершенно белыми волосами, склонилось над внуком, и бабушка говорила в ужасе: «Серёжа! Серёжа! Ты сказал: ёб твою мать!» Владимир, едва сдерживал хохот, сполз на пол по дверному косяку, давясь от смеха: выпускница Смольного института, за всю жизнь не сказавшая слово «дура», вдруг так оскоромилась! Но ведь Серёжа, как все тогдашние дети, рос во дворе, а чего только во дворе не услышишь.

      Классной руководительницей у Серёжи была учитель химии Фаина Соломоновна Лебедева, жена директора Русского музея. Она очень заботилась о своих подопечных. Каждую субботу водила их в Русский музей, подробно рассказывала о каждой картине. А ещё следила, чтобы у ребят были в прядке ногти и всегда были при себе чистые носовые платки. Серёжа потом всю жизнь вспоминал Фаину Соломоновну с уважением и благодарностью.

      2. Выход во взрослую жизнь.

      В густонаселённой квартире Серёжа спал на раскладушке в коридорчике между комнатой и ванной. Он повзрослел и понимал, что так дальше продолжаться не может. А судьба не сулила послаблений. К тому же романтика приморского города коснулась и Серёжи: морская форма – это же здорово! И Серёжа, окончив школу, поступил в Высшее военно-морское инженерное училище радиоэлектроники имени Попова в Петергофе. Потом его курс перевели в Гатчину, в павловский дворец. На фото, где Серёжа – курсант, он совсем мальчик, ему дашь от силы лет двенадцать: он быстро мужал духом, и медленно – телом. Когда Серёжа приезжал в увольнение в Петербург, отец всегда давал ему денег, чтобы сын мог как следует развлечься. В училище каждое воскресенье устраивали танцы, на танцы приходили девушки. Первые девушки, первые влюблённости. Когда и с кем Серёжа лишился невинности, Серёжа мне сказать не мог – он не помнил.

      Каждое лето курсанты проходили практику на Балтийском море, заходили в порты Таллинна, Риги, Калининграда. А на последнем курсе практика проходила на Чёрном море, в Севастополе, и Серёжа попал на мыс Фиолент. Он был очарован этим местом. Когда окончил училище, попросил, чтобы его первое назначение было на Фиолент. И ему не отказали.

      Я побывала на Фиоленте в возрасте тринадцати лет, вместе с мамой и маленьким братом. О ту пору там располагалась военная часть, посторонним вход был воспрещён, через КПП нас провёл