Законы амазонок. Часть 1. Екатерина Терлецкая

Сложно описать на что она похожа – сандалии с привязанными полыми брусьями. И ещё тысячи и тысячи непонятных вещей, цветов, одежд и зданий, но больше всего меня впечатлили они – мужчины!

      Мы с Клиери обещали Астер, что не будем пялиться как умалишённые, но оторвать глаза невозможно. Они в точности, как в наших учебниках, только в сотни раз красивее. Их тела такие крепкие! Я вижу, как мышцы упругими холмиками выступают на руках и груди, выпирая из-под обтягивающих черных кофт. Сколько же силы в этих людях? Если даже наша Лейла может одним ударом сломать нос, на что же способны эти громилы?

      Наверное, мама права, мужчины – это враги! С таким строением тела им не нужно никакое оружие, одной ручищей, ухватив тонкую шейку – к примеру, мою – можно с легкостью переломать все позвонки, а уж если дать такой машине убийств в руки оружие… Нет, я не буду об этом думать сейчас, от этих мыслей сосет под ложечкой и сводит живот. Теперь мужчины кажутся мне не только олицетворением красоты, но и нагоняют ужас.

      Весь город напичкан штуками, что наш воробушек Клавдия называет «научным прогрессом». Даже муха и та не пролетит незамеченной. Каждый столб и тот глазастый, вертит шеей со стороны в сторону, фиксируя происходящее вокруг.

      Стоило автомобилю повернуть на перекрестке, красивые витрины и улицы остались позади. Складывается впечатление, что мы перенеслись в параллельную реальность. Здесь до сих пор стоят здания из кирпича и судя по их внешнему виду, он рассыпается на прах при малейшем дуновении ветра. Местами в стенах такие дыры, что кажется будто только вчера на этих улицах разгоралась война. Окна и расколы в стенах затянуты целлофаном – нехитрое приспособление от непогоды.

      Босоногие, грязные дети бегают по улицам. Худые старики подпирают стены, будто человек куда-то шел, но от изнеможения присел дух перевести. На машины дети реагируют, как бездомные бешеные собаки – кричат что-то, бегут вслед.

      – Квартал бедняков, ― отвечает Гастор на мой немой вопрос. ― Мы называем их неприкаянными. Это те, кто отказался учиться, не захотел привносить свой вклад в интеллектуальное развитие Криоса, а значит и будущее.

      Я ничего не отвечаю, но про себя удивляюсь формулировке его слов. «Отказался учиться», «не захотел привносить свой вклад в интеллектуальное развитие»… Как это понимать? Что, если человек от природы не интеллектуал, а агроном или охотник? Вот к примеру, все амазонки ходят на робототехнику, но только я действительно в ней разбираюсь.

      Мы на подъезде во дворец. Огромные кованые ворота, обросшие серо-зеленым вьющимся плющом, медленно открываются. Красные сканирующие лучи скользят по въезжающей делегации из пяти автомобилей. Энея непроизвольно вжимается в кресло хватая себя за пояс (будь мы дома, её рука сейчас легла бы на оружие).

      – Охранная система, не более, ― разъясняет Гастор. У него есть способность считывать наши мысли? ― Мы заезжаем на частную территорию Марка Ксалиоса, здесь особый контроль.

      Я вдруг вспоминаю наш последний