Голем. Алексей Калугин

не дела его задержали, – все так же спокойно произнес Сергей. – А то, что проезд в зону закрыт.

      – В какую еще зону? – нижняя губа Ольги мелко задрожала. – В какую, я тебя спрашиваю, зону?!

      – В аномальную зону, где мы сейчас находимся. – Сергей улыбнулся и развел руки в стороны.

      – Дайте пройти, – упрямо мычал меж тем Лыков.

      – Да мы тебя и не держим, – сказал Володя. – Можешь валить, куда тебе вздумается. Вот только сумку оставь.

      – Сумка моя! И то, что в ней, тоже мое!

      – Не угадал, – усмехнулся Володя. – Ты, приятель, покусился на народную собственность. Знаешь, что за это полагается?

      – Я все это купил здесь, в магазине, за свои, честно заработанные деньги.

      – Все продукты питания, имеющиеся в магазине, переходят под контроль чрезвычайного комитета, – прояснил ситуацию Гелий Петрович. – В том числе и те, которыми набита ваша сумка, товарищ Лыков.

      – Сами будете жрать, а остальных голодом заморите, – процедил сквозь зубы Лыков.

      – Вы, наравне с остальными, будете получать норму, установленную чрезвычайным комитетом, – сохраняя невозмутимость, заявил Гелий Петрович.

      – Какой еще чрезвычайный комитет? – пуще прежнего вытаращила ничего не понимающие глазища Ольга.

      – Какая норма?

      – Да! – сунулся было вперед Саша. – Тут вы, уважаемые, зарвались!..

      – Помолчи, – ткнул его пальцем в грудь Сергей.

      – Действовать следует по закону! – патетически воскликнул Саша.

      Однако на последнем слове голос его сорвался на фальцет и тем самым смазал все впечатление.

      – Где твой закон? – пристально посмотрел на него Сергей и красноречиво развел руками: – Нету! Теперь в Тринадцатом микрорайоне закон – это мы все. – Сергей перевел взгляд на Ольгу. – Нам всем сейчас следует думать о том, как выжить. Иначе такие, как этот, – кивнул он на Лыкова, – растащат все по своим холодильникам. А остальным действительно останется только лечь и помереть с голоду.

      – Давай сумку, – ухватился за пластиковую ручку Володя.

      – Не дам! – волком глянул на него Лыков.

      – Я кому сказал, давай! – замахнулся свободной рукой бывший водитель.

      – Володя! – жестом остановил его Гелий Петрович. – Действовать нужно не так.

      Он подошел к прилавку и легко, сказав только: «Позвольте», – выдернул из руки продавщицы деньги Лыкова. Затем вернулся и сунул деньги в карман пиджака незадачливого покупателя.

      – Это – ваше, – сказал он и сжал пальцами запястье лыковской руки, цеплявшейся за ручку сумку. – А это, извините, наше.

      Пальцы Лыкова будто сами собой разжались. Гелий Петрович быстро перехватил сумку за ручку и изящным движением отправил ее себе за спину:

      – Всего доброго, гражданин Лыков.

      – Верни сумку! – зарычал Лыков.

      Пальцы его сжались в кулаки, а лысина сделалась похожей на солнце, тонущее в море.

      – Неправильное решение, – улыбнулся Гелий Петрович. – Во-первых, я сильнее вас, во-вторых,