Мечты сбываются. Роман. Людмила Толмачева

безглазой каргой в черном капюшоне. Но тут уж ничего не поделаешь – первобытный страх, заложенный природой, неискореним и за редким исключением не поддается управлению.

      – Приехали, – сообщил водитель, когда они остановились у освещенных ворот какого-то особняка. – С вас двести пятьдесят рублей.

      – Двести пятьдесят? – рассеянно переспросила актриса, разглядывая высокое здание пансионата.

      – Ну да. Обычно беру двести. Но в темное время, сами понимаете…

      – Нет-нет, не беспокойтесь. Я заплачу.

      Она порылась в сумочке и протянула ему триста рублей.

      – Сдачи не надо, – торопливо предупредила она.

      – На амортизацию пойдет, – рассмеялся парень. – Утром привез отдыхающего, по выправке военный, я таких сходу определяю, так он тоже триста заплатил. Говорит, на наших дорогах на одном ремонте можно прогореть.

      – Спасибо вам, – сказала Воронцова, выходя из авто. – С Наступающим.

      – И вас так же! Все у вас сбудется, вот увидите.

      – Почему? – машинально спросила она.

      – В «Мечту» приехали. Ни куда-нибудь.

      * * *

      Татьяна украдкой разглядывала «новенькую».

      Худое лицо немолодой аристократки, с высокими скулами и точеным носиком, выражало ту степень отрешенности, когда человек либо очень устал, либо перенес тяжелое горе. При этом макияж был выполнен профессионально, местами с небольшими излишками, но в целом не портил, а только подчеркивал правильность черт и наличие вкуса.

      Элегантное пальто с чернобуркой, изящные сапожки на гвоздиках и сумка из дорогой кожи, благоухающая модными духами, наводили на мысль, что бегать по магазинам с авоськами и стоять у плиты, чтобы накормить семью, этой женщине не приходится.

      – Ольга Васильевна, вы у нас только до первого января? – поинтересовалась Татьяна, отметив, что других вещей у элегантной дамы, кроме небольшой дорожной сумки и изысканного клатча, не было.

      – Да, – коротко ответила Воронцова, не глядя на хозяйку. – А номер, как и обещали, с балконом?

      – Да, конечно. Правда, в такой мороз вряд ли захочется проводить время на балконе, но…

      – Я привыкла к зарядке на свежем воздухе, – сухо пояснила гостья.

      – А-а, тогда понятно. Пойдемте, я провожу вас в вашу комнату.

      – Спасибо.

      – Через час у нас ужин. Я накрою здесь.

      – Хорошо, – меланхолично отозвалась гостья и посмотрела наверх.

      Ей показалось, что за балюстрадой галереи мелькнуло испуганное лицо молодой женщины. Испуг исказил ее черты, превратив лицо в трагическую маску.

      Воронцова пожала плечами и пошла следом за Татьяной, стараясь больше не смотреть по сторонам и не впитывать в себя обстановку чужого дома.

      Зачем ей эти детали? Эта посторонняя жизнь с ее страхами и проблемами. У нее свой путь и своя цель, ради которой она приехала сюда, в затерянную среди снегов и сосновых лесов