Темный Волхв. Менестрель. Книга 2. Евгения Юркина

этаж. Друг.

      Высший медленно приходил в себя.

      – Мель? Там за дверью бес-полковник перепуганный трясется, аж уменьшился в размерах чуть ли не до полутора метров. Но все равно требует распоряжений. И…

      – Что, Таль?

      – Ты светишься как прежде… Ладно, хочешь мрачнеть – дело твое. Но пожалей бедолагу, отдай ему распоряжение!

      – Прикажи полковнику поставить на пост номер три другого низшего вместо капитана Раджия. Это раз. С атеистами Ритой и Даней сложнее, они пока живы. Обстоятельства известны?

      – Появились в небе прямо над реконструкцией Бородинского сражения, да еще и вдвоем под одним куполом. Из-за них представление свернули, смотрят, как на… Как на англосаксов как минимум. Причем, оба фронта.

      – А что нарушители?

      – Держатся за руки, тем самым вторично нарушая закон. Оба одеты в спецодежду.

      – Камуфляж? – нахмурился Мелихир.

      Картина, нарисованная другом, не подходила ни под одну из стандартных ситуаций. Нарушители не в курсе, что разнополым запрещено приближаться друг к другу без особого на то разрешения? Что за это обоих могут отправить в каменоломни? А то и вовсе казнить?

      Но это была только половина загадки: если нарушители – славяне, то почему они десантировались на виду у огромного количества народа во время важного общественного мероприятия? Неужто в человеческом военном ведомстве кто-то окончательно выжил из ума? А если это заокеанские англосаксы, то как их пропустила противовоздушная оборона империи? Или после катастрофы славяне настолько утратили бдительность, что перестали стеречь рубежи?

      Оставалась, конечно, ненулевая вероятность того, что нарушители явились с Охристого материка… Только это вряд ли: не могли людоеды додуматься до парашютов.

      – Не в камуфляже они, Мель! В каких-то непонятных цветах. Девушка в красном с голубым, юноша – темно-синем с белым.

      – Система парашютов?

      – Типа «крыло», – ответил Талинил. – В записи посмотрел. Только, Мель… Не злодеи они. Потому Эянил за них и вступился.

      Серафим замолчал, давая своему другу осмыслить ситуацию. Потому что уже очень скоро им станет известно об этом происшествии буквально все. А Мелихир любил загадки.

      Однако Мелихир не думал над происшествием как над загадкой. Он думал об Эяниле, и не как о бесплотном ангеле. Как об Эе. Не по нутру ей, видишь ли, была участь смертных, попавших в беду. Тянуло ее на подвиги – защищать гибнущих, с ее точки зрения, несправедливо, несмотря на угрозу развоплощения. И в то же самое время за годы, проведенные на верхнем этаже, Эя так и не смогла выбрать себе постоянного подопечного…

      – Еще что-нибудь по этому делу есть? – Мелихир тряхнул головой, прогоняя образ ангела. – Как отреагировали власти славян?

      – Реакция властей славян мне неизвестна. Да и неважно это. Имен нарушителей в списках верующих нет, а у нас не церемонятся с атеистами. Сам знаешь почему. Думаю, не пройдет и суток, как сам обо всем у них спросишь…