Амория. Валентин Беляков

кибер-протезом, а не перестроенным на коленке чёрт знает чем. Ничего, как только доберусь до цивилизованных планет, наверстаю упущенное. Как сладко будет наконец-то дрейфовать в межзвёздном киберпространстве, безо всяких ограничений, получая терабайты информации по любому запросу… Возможно, от такого счастья я вообще оторвусь от реальности, даже кушать забуду. Ну и ладно, зато сдохну счастливым.

      Глава 7. Теснота свободы

      Только вот, время шло, примерно раз в месяц на станцию поступала новая партия эвакуированных, мест уже не хватало. Я так понял, у каждой планеты есть квота, сколько беженцев она может принять, и на близлежащих планетах земного типа места уже закончились. Поэтому следующие партии землян улетали всё дальше и дальше от родины. Если честно, меня этот факт вполне устраивал, но подвешенное состояние и отсутствие доступа к интернету угнетало. Я пересмотрел по пять раз всё фильмы и сериалы, сохранённые в локальном мозговом хранилище, по сто раз перелистал фото, арты и мемы (интереснейшее явление культуры двадцать первого века), переслушал песни и перечитал книги. Но локальное хранилище теперь оторвано от мира. А я действительно, абсолютно и беспросветно одинок.

      Спальных мест на базе катастрофически не хватало. Всех землян разделили на три смены: каждый имел право занимать койкоместо треть суток. Сейчас были не мои восемь часов, поэтому я просто слонялся по бесконечным коридорам. На станции было две прогулочных зоны с живыми растениями и высоченным потолком, имитирующим ясное небо с лёгкими облаками. Но там, понятное дело, толпилось много людей, поэтому я предпочитал исследовать коридоры и галереи, пронизывающие астероид. Частенько ноги приносили меня в "гавань", откуда уходили и куда приходили корабли. Так как я не проявлял агрессии и не пытался сделать что-нибудь запрещённое, а просто молча завидовал отбывающим, служащие станции не обращали на меня особого внимания.

      Придя в гавань на этот раз я услышал разговор космо-землянина (то есть, потомка землян, родившегося не на земле) и представителя расы, которую я называл колобками. Колобок разговаривал с помощью голосового имплантата-переводчика. Эти работники станции не участвовали в подготовке к полёту, видимо, у них был перерыв.

      – Куда эту партию? – поинтересовался на земглише землянин, кивая на компашку угрюмых людей, которых ещё двое колобков инструктировали для длительного космического перелёта. Колобок пробулькал какую-то тарабарщину, и его имплантат звонким голосом перевёл:

      – Амо́рия.

      – Опять что ли? Они же уже исчерпали квоту. Я слышал, это маленькая планета.

      Снова бульканье, на этот раз более основательное. Снова перевод:

      – Поправка. По размерам планета почти не уступает Земле, просто суша составляет менее двадцати процентов. Население: примерно миллиард двести миллионов человек. Поскольку по межпланетному регламенту можно принимать не более ноль целых…

      – Да-да, сотая промилле