Пёс. Андрей Хорошавин

на тело собаки, вытянувшееся у будки, она сошла с тротуара, и по траве вдоль забора направилась к калитке.

      – То-олик, ну чего так долго? Обещал же с утра! – укоряла она, отпирая засов.

      – Обещал, обещал! – грубо оборвал её Толик. – Значит, не получилось. Самогон тащи!

      – Ага, самогон вам! Щас нажрётесь, а дело не сделаете!

      – Я тебе сказал, неси!! – Толик уже рычал. – А то сама потащишь эту дохлятину!

      – Хорошо! Только по стопочке и всё, ладно?

      – Да неси ты, быстрее!! – Толик так глянул на Валентину, что та попятилась, но вспомнив про собаку, снова отпрыгнула к забору.

      – Да чего ты его боишься! Иди быстро!!

      – Ага, умник! Я всю ночь не спала, всё прыгала к окошку. Боялась одна. Дождь, ветер, темень, а этот воет как… Ужас.

      – Да иди быстрее, не бойся! Он уже подох давно! – Толик, сморщив от боли лицо, сделал два широких шага и, как в футболе, размашисто пул пса сапогом в спину.

      В следующее мгновение произошло то, чего никто не ожидал. Пёс вскочил сразу на все четыре лапы и, не издавая ни звука, бросился на обидчика. Толик даже моргнуть не успел. Зубы щёлкнули у самого лица, как огромный капкан. В лицо брызнула собачья слюна. Толика спасла цепь. Натянувшись, она отбросила собаку назад, к будке. Перевернувшись в полёте, пёс опять встал на лапы. Горящие малиновым цветом глаза, пожирали врага. Шерсть, от загривка до основания хвоста, стояла дыбом. Пасть оскалена.

      Тимоха замер между столбов калитки. Валентина жалась к забору, готовая, в любую секунду, разразиться визгом.

      – Ах, ты, бля, сучё-онок. – Толик злобно зашипел сквозь зубы. – Ну ладно… Валька!! Ты принесёшь выпить, или нет!! А ты, придурок, чё встал?! Иди сюда!!

      Опохмелились прямо во дворе, из горлышка. Глаза заблестели. На лбу выступила липкая испарина. Всё это время, пёс не сводил горящих яростью глаз с людей.

      – Тимоха! – вполне оправившись, заговорил Толик. – А ну, дуй к мотоциклу! Там, в коляске… Сидушку сдвинь… Сетка китайская. Тащи её сюда!

      Повеселевший Тимоха бросился к мотоциклу.

      – Толик! Только не тут! То-оли-ик… – Валентина пулей скрылась за дверью дома. Хлопнув калиткой, вернулся Тимоха. Распустив китайскую рыболовную сеть, корешки медленно подступили к собаке.

      Чёрное тело вновь распласталось в прыжке. Люди прянули в стороны. Зубы собаки щёлкнули, схватив пустоту. Сеть с шелестом опустилась, накрыв тело пса. Он рванулся несколько раз, но окончательно запутавшись, завалился на бок, захлёбываясь рёвом. Корешки принялись бить собаку по голове, чем попало, пока её тело не обмякло.

      – Тфу ты, зараза! – Тимоха жадно втягивал ртом влажный воздух. – Сука…

      – Хорош плеваться. Давай его в коляску! Быстро! – Толик тяжело дышал, но всё же ухватился за сеть.

      Грязное, окровавленное тело проволокли через двор и спешно забросили в коляску. Взревел мотор. Мотоцикл рванул с места, оставив в воздухе облако синего дыма и запах сгоревшего бензина.

      Вырулив мимо кладбища,