Эффект Бали. Диана Лилит

дал ему банку, которую они хранили со школы. Денег хватило, чтобы Сева смог уехать в Финляндию, а оттуда – в Швецию.

      – Мы же машину хотели купить.

      – Какую машину, Сев, игрушечную? Тут даже на машинку с батарейками не хватит.

      – Но мы же договорились поделить все на двоих.

      – Если я скажу, что уже взял свою половину, ты не поверишь, да?

      – Не поверю.

      Глеб тяжело вздохнул и рухнул рядом. Тогда их «Лаборатория» была еще в зародыше.

      – Тебе нужно посмотреть другую жизнь, Сев. Очень нужно. Все эти тусовки студенческие – это ерунда. Эти деньги – вклад в твое понимание.

      – В понимание чего?

      – Что мастерская твоего отца – не твой потолок. Что ты не должен жить, как жила твоя семья.

      Он с трудом принял деньги. Уехал в Питер, там на автобусе добрался до Финляндии. Сева был прав: эта поездка изменила его жизнь.

      В этом путешествии ничего особенного не было. Никаких приключений, никакой красивой Финки. Спокойные скандинавские виды, цивилизованные города. Природа, люди. Сева, кажется, даже не заговорил там ни с кем ни разу. Он останавливался в хостелах, автостопил, питался где попало. Скандинавия оказалась непозволительно дорогой, и он влез в долги.

      Откуда Глеб взял деньги – Сева не спрашивал. Тогда было не до этого.

      Он вернулся. Жадный до Глеба. Последних три дня он постоянно думал о том, как его отблагодарит.

      Сева встретил его на автостанции. Лицо опухшее, под глазом сверкает фингал, на переносице рубец. Глеб часто влезал в драки. В шуточные, чисто чтобы покрасоваться. Сева быстро его оттаскивал, а из-за его бороды и высокого роста никто не хотел втягивать еще и его. И Глеб обычно радовался своим боевым шрамам, выставлял их напоказ, но в этот раз выглядел виноватым.

      Сева сразу понял, откуда взялись деньги. Глеб их не заработал. Одолжил не у тех людей и не смог вернуть.

      – Не стыдно?

      Сева вздрогнул, заново осознавая, где он. Он так увлекся папье-маше, своими воспоминаниями, что и не заметил, что рассвет давно закончился, а он уже не один.

      Какая-то девчонка насмешливо наблюдала за ним. Красивая, потасканная, чужая. Чужая в глобальном смысле. Не с этой планеты.

      – Да, извините… – Он сразу решил, что она какая-то сумасшедшая сектантка. – Я просто не удержался.

      В ней было что-то вроде… хаотичной уверенности. Ехидный взгляд, осознание собственного безумия с мыслью «а что такого?».

      – Он столько раз просил переделать ему лицо, что забыл о ногах, – она кивком указала на статую.

      Сева понял, что сейчас только утро, а он все продолжает вести странные разговоры с не менее странными женщинами.

      – Видишь, красные губы у него? Это чару.

      – Что такое чару?

      – Кровавое подношение. Вы, наверное, видели только цветочки да рис, но есть еще чару – кровь и сырое мясо.

      Сева даже сделал пару шагов назад, когда понял, что кто-то действительно использовал кровь вместо краски.

      – Они