Вакуумная тишина. Сандра Красникова

дел, вы бы моментально стали тем, кого медицина спасти не в силах.

      – Уже началось? – трясясь, спрашивает Ясон Григорьевич.

      – Да, – спокойно отвечает Георгий Георгиевич, все так же улыбаясь.

      «Началось. Забытый Илья Олегович. Неужели он и правда умер? Значит, вещий сон… или кома. Сколько слышал из медицинской практики – никогда не верил; а тут – сам столкнулся. Кто бы мог подумать…»

      – Теперь нам осталось только возлюбить президента Ненашева, – продолжает Георгий Георгиевич, нисколько не изменившийся в лице.

      – Знали бы об этом те несчастные с клещами в голове.

      – О, вы же еще не знаете! Да, в наше время один день – уже огромный срок (а вы не приходили в себя как раз сутки); все так быстро меняется, что и запомнить не успеваешь, а уже все по-новому. Василий Аристархович подписал… ну, да вы в курсе первоначального плана по ликвидации антипрезиденского настроения. Вот, только теперь появилась поправка: сначала в каждого жителя должны вселить этого клеща, и только после пламенной речи Василия Аристархович по всем радио- и телеканалам они активируются. Эх, веселая наступает пора!

      – Лучше бы фильтры для воды ставили, чем этих клещей…

      – Ох, Ясон Григорьевич! Вы так говорите, словно отрекаетесь от собственного детища! Это чудесный проект! Да-да, теперь я все-все знаю. Департамент прислал ответ, считай, что целое личное дело. Я ведь тоже член ГСК, хотя и всего-навсего врач госучреждения, "подселяющий" в хозяина клеща, но я, уж поверьте, наслышан о работе! Прекрасный проект!

      Желтоватое лицо искажается в гримасе разочарования после услышанных слов Георгия Георгиевича. Какое-то отчаяние резко охватывает врача лаборатории, и тот медленно бредет к двери, намереваясь во что бы то ни стало покинуть больницу. Ожидания, пришедшие в забытье, как мотылек, летящий на свет, разбились о фонарь жестокой реальности. «Не он. Не тот, – понимает Ясон Григорьевич. – Не в нем спасение. Тогда где?»

      – В вас самих клещ не сидит часом? – уже почти выйдя из палаты спрашивает Ясон Григорьевич.

      – Извольте! Я сам как клещ: в кого вопьюсь, пусть ждет болячек на голову!

      – Охотно верю. Позвольте теперь вернуться в лабораторию.

      – Но вы еще слишком слабы, – поздно, но все-таки вспоминает врач.

      – Нисколько. Я чудно поспал и полон сил. Спасибо. Можете выписывать хоть сегодня.

      – Не подождете до утра?

      – Сейчас обед, – посмотрев предварительно на часы, нервно отвечает Ясон Григорьевич, – так что я даже до вечера остаться не могу. Нужно еще заехать в лабораторию, потом… работа, вы понимаете.

      – Да, прекрасно понимаю! Что ж, придется выписывать.

      Освободившись от больничного заключения, член комитета ГСК сразу направляется на автобусную остановку, вот только едет не на работу, как обещал, а на Забульварную улицу, где хочет проверить свои сомнения в вещих снах. Забытый Илья Олегович, проживающий здесь, действительно умер позавчера, но это был скорее очевидный факт, нежели