Младороссы. Александр Леонидович Кривохижа

что сегодня ты побудешь мои таксистом, – сказала Мари, твердо удерживая руку брата.

      Желание Мари навязать свою волю, всегда раздражало Дмитрия, но если в детстве и ранней юности он не находил сил противостоять этому, то теперь, после всего пережитого, все было уже не так.

      – Мари! – возвысил голос Дмитрий – Этот принц окончательно измотал меня сегодня, не продолжай это делать вместо него.

      Он высвободил свою руку, наполнил рюмку, и уже было поднес ее к губам, но Мари накрыла ее ладонью.

      – Сергей съехал, мой особняк в Булони совершенно свободен, ждет, только когда ты въедешь, или тебе удобнее в тех двух комнатах?

      Дмитрий поставил рюмку обратно. Ему давно надоело ютится в квартирке, которую он снимал уже несколько лет в Париже и предложение Мари о переезде к ней в ее прекрасный, просторный особняк в живописном и тихом Булоне, было соблазнительнее любой, даже самой лучшей водки. Они тут же договорились по окончании вечера заехать на его квартиру и забрать его вещи первой необходимости, а остальное, позже, привезет его многолетний камердинер, Петр.

      После этого Мари пошла к Кшесинской, полагая, что из вежливости необходимо той уделить еще время, а Дмитрий, взяв со стола вместо рюмки с водкой тарелку с закусками, принялся прогуливаться по периметру дворика, разглядывая лица гостей. Когда Дмитрий приближался, люди вежливо ему кивали. Почти все, или, по крайней мере, многие из них, были ему знакомы. В основном это были бывшие сановники царского двора, в прошлом люди весьма уважаемые и влиятельные, а теперь влачившие жалкое существование в эмиграции, хотя и здесь были исключения. К примеру, среди гостей был один седовласый господин, фамилию которого Дмитрий забыл, но знал, что сейчас тот стоит во главе благотворительного фонда, помогавшего русским эмигрантам, не забывая при этом и себя; по слухам, у него была премилая вилла где-то неподалеку от Сен-Тропе. Рядом с этим господином стоял другой господин, и про него Дмитрий знал, что он едва сводит концы с концами, работая продавцом в книжном магазинчике, а в свободное время, составляя утопические проекты преобразования России после освобождения от большевистского ига. Дмитрий заметил степенную даму, бывшую фрейлину, она была также степенна и надменна, как в прежние времена, хотя сейчас перебивалась тем, что давала частные уроки английского языка, детям зажиточных французов. Среди гостей были и французы, в основном представители артистической богемы, но эту публику Дмитрий знал плохо.

      Обогнув почти весь дворик, и не заприметив никого, с кем бы хотелось переброситься хотя бы парой слов, Дмитрий задумался уже о том, чтобы предложить Мари уехать прямо сейчас, но вдруг его внимание привлек смех молодых голосов. Неподалеку от бассейна, полукругом стояла группа молодых людей и из-за их плеч виднелась густая черная шевелюра. Подойдя ближе, Дмитрий увидел молодого человека с забавными усами щеточкой, с большими темными выразительными глазами и гладким подбородком, который смягчал общее волевое выражение лица. Дмитрий его не знал.

      – Кто это? – спросил он, стоящего поблизости человека.

      – Казем-Бек, –