Девять и одна жизнь. Фил Зараев

был еще тот: бледная кожа с нездоровым оттенком под неверным светом лампочки, мешки под глазами, как у видавшего виды наркомана.

      Ладно. Справимся. Иначе никак, верно?

      ***

      Ольга была старше Марины на пять лет, и выглядели сестры совсем по-разному. Первая – пышная хохотушка, не особенно красивая, которая не слишком заморачивалась по жизни, отчего постоянно влипала во всякие неприятности. Например, в брак. Первый и пока единственный муж работал за копейки; из-за него она умудрилась попортить себе кредитную историю. Хорошо ещё, что не успели завести ребенка. Развод – вот и весь итог

      Денис учился с ней в одной гимназии, и как-то раз на школьном выступлении их свели в одну сценку. Позже, в академии он положил глаз на прекрасную барышню в параллельном потоке и пол-курса не решался к ней подойти. Каково же было его удивление, когда на выпускном её сопровождала сестра – та самая партнёрша по актерскому мастерству. Это был знак, шанс, упускать который было бы самой большой его глупостью. И удача оказалась на стороне Дениса. Скоро будет четвертый год, как они встречаются – и год, как он живёт здесь, со своей любимой девушкой, сбежав из-под душного влияния матери.

      ***

      Сон откровенно не задался. Денис долго не мог уснуть, аккуратно ворочаясь, чтобы не разбудить Марину, периодически проваливаясь в забытье, но вскоре выпадая оттуда вновь.       Посреди ночи ему приснился странный сюжет: как будто он эмбрион, который не родился и застрял в утробе на несколько десятков лет. Он мог видеть, чувствовать мир за ее пределами, но это был не его мир, и он не ощущал к нему своей принадлежности. Однако затянувшееся нерождение привело к разложению плода, и он плавал в собственной гнили, чувствуя, что ему необходимо родиться, чтобы выжить, выйти на свет, отбросив все свои страхи и отчуждение. И вот он уже решился, и вот вдали за темными, пульсирующими стенами тоннеля забрезжил болезненный, яркий свет…

      На этом Денис вынырнул из пелены дремы, ощутив, как сердце учащенно бьется; успокоив ритм и справившись с тревогой, он окончательно проснулся. Рядом, повернувшись на бок, спала Марина, в ногах сопел Маркиз, извернувшись на спине и дергая во сне лапами.

      Снова накатили мысли о текущих заботах и тяготах, но они крутились на одном месте, не принося ничего нового и облегчающего. Наконец он решил для себя, что в ближайшее время начнет обзванивать друзей и знакомых, осевших в больших городах, авось что и найдется. Эта идея не принесла ему должного покоя, но все же этого было достаточно, чтобы он вновь погрузился в сон, для утреннего оказавшийся чрезвычайно крепким.

      ***

      То, что произошло через несколько часов, никто бы не мог вообразить, и Денису такое даже не смогло бы присниться.

      Зеркало Морфея треснуло, и сквозь рассеивающуюся дрему он почувствовал, как у него безумно болит голова, как будто мозг засунули в тесную коробку, и придавив ногой для большей плотности, закрыли крышкой. Денис дал волю голосовым связкам, чтобы