Дневник бешеной моли. Мария Геррер

же он наследничка воспитал!

      – Судя по тому, что он Алексей Васильевич, да…

      – Не думай об этом, никто тебя с работы не выгонит. Ваську мы депутатом поставили, мы же и уберем, если будет надо. Он мне по гроб жизни обязан.

      Подумала, что Громов насчет депутата ошибается, и неприятности нам обоим уже обеспечены, но спорить не стала. Мужчины любят преувеличивать свою значимость.

      Я заставила себя сжевать бутерброд с черной икрой, который так настойчиво предлагал мне Олег. Настроение было ужасное, и никакие деликатесы на свете не могли его улучшить.

      – Видимо, теперь мне с Лизой лучше не видеться, – печально подвела я итог.

      – Это еще почему? – Олег протянул мне еще один бутерброд. – Ешь, говорю. Народная мудрость гласит – завтрак съешь сам, обед подели с товарищем, а ужин отдай врагу. Так что жуй, набирайся сил.

      – Я себя плохо зарекомендовала, поэтому мне не надо продолжать общаться с Лизой. Я доверчивая дура, легко ведусь на провокации, и вообще безответственная особа… – мне снова стало себя жалко. И Лизу тоже. Печально что я не оправдала надежды девочки.

      – Перестань заниматься самобичеванием. Ты не виновата, что работаешь со стервами и мерзавцами.

      Неожиданно я поймала себя на мысли – мне приятно, что Олег пытается повысить мою самооценку. Он внимательный, заботливый и очень воспитанный, что нынче большая редкость.

      И вообще, он вчера спас меня. Громов настоящий рыцарь в сияющих доспехах на черном внедорожнике. Дрался за меня с негодяем и победил. Мерзавец был с позором повержен, а принцесса, попавшая в беду очнулась в замке благородного рыцаря. Жаль только, что сердце рыцаря уже заняла злая фея и околдовала его своими порочными чарами.

      Стоп! Похоже, я все еще нахожусь под воздействием вчерашнего коктейля и того, что в него подмешали. Такие фантазии до добра не доведут. Но как же приятно ощущать себя прекрасной принцессой, нуждающейся в защите!

      Глава 9

            Олег продолжал внимательно смотреть на меня. Словно хотел проникнуть в мои мысли и фантазии. А они у меня очень и очень откровенные. Я попыталась отогнать их. Не получилось. Ах, какой у Громова взгляд! Завораживающий, уверенный и, пожалуй, наглый. Загадочная улыбка тронула его тонкие губы. Мне показалось, он понял, о чем я думаю.

      Я потупила глаза и начала усиленно размешивать сахар в чашке. Наконец решилась и попросила:

      – Расскажи мне, что я тебе вчера спьяну наговорила. Я вела себя очень глупо?

      – Не глупее среднестатистической пьяной женщины.

      – Все-таки что я несла? Я должна знать.

      – Зачем? – удивился Громов. – Может, лучше не надо?

      – Говорят, что у трезвого на уме, у пьяного на языке. Рассказывай.

      – Ты уверена?

      – Да, – я решила испить эту чашу до дна.

      – Как пожелаешь, – пожал он плечами. – Для начала ты доверительно сообщила мне, что все мужики сволочи, и я в том числе. Уж не знаю, почему.

      – Прости, я не соображала.

      – Не поверишь – догадался. Продолжать?

      – Да, –