Фантасмагорические картины из жизни следователя Татьяны Дмитриевны. Андрей Приданников

закрылась, щелкнул замок, я стояла столбом. Потом, ну, наверное, через полминуты, развернулась на месте и, не очень твердо ступая, пошла к лестнице, потом вниз по лестнице. Мыслей не было никаких. Кроме одной: «Что это, блядь, было, на хрен?!» И тут же – видимо, чтобы добить – мне вспомнилось, что в детстве, когда ещё жила здесь, мне снилось, что я поднимаюсь по этому подъезду с нашего этажа на пятый, а мне при этом кажется, что ступеньки ведут куда-то вниз… Не знаю, к чему мне это снилось.

      Очень долго я по двору шла к машине. На хера я её так далеко бросила?! Детство, блядь, вспомнила! Дико хотелось обернуться, и дико страшно было обернуться. Я не обернулась. Хорошо – на машине сигналка, а то ещё не попала бы ключом в замок дверцы. Села за руль и действительно с трудом вставила ключ в замок зажигания. Так, ну пора уже успокоиться. Чё случилось-то? Ничего равным счетом… Накрутила сама себе в голове черт-те чего… А голова-то не самая здоровая, признаем честно. Также у меня в другом подъезде был случай. Я только начала работать в милиции – повестки там разносила, запросы, описи по делам писала… Всякую такую чушь. Так вот, захожу однажды в какой-то подъезд с повесткой, а там, напротив входа трубы какие-то по стене спускаются, и они в теплоизоляции какой-то были. Ну, а кожух изоляции этой разорван вдоль всей трубы, и из него стекловата клоками торчит. А я захожу и вижу всё это. И прекрасно понимаю, вижу, что это – труба с поврежденной изоляцией, что серая стекловата наружу торчит, но при этом у меня в мозгу, где-то параллельно возникает мысль, что это – полуразложившийся труп, привязанный к трубе, и свисающие клоки – это не стекловата совсем. В общем, такой у меня там приступ паники был, какого никогда в жизни ни до, ни после не было. Правда, секунды две-три это длилось максимум, но так остро, что на всю жизнь запомнилось. Вот…

      Я завела двигатель, пристегнулась, чего обычно не делаю, осторожно вырулила на улицу. Кажется, стало отпускать. И тут меня кольнуло – он ведь, кажется, сказал: «До свидания ещё раз»? Какой «ещё»?! Бред какой-то! Я понимала, что надо всё снова вспомнить, прокрутить в мозгу весь тот диалог, понять – с чего меня так-то торкнуло? Но не хотелось мне пока ничего анализировать. Вот выпить – хотелось, но дома у меня ничего такого не было.

      Доехав до дома, я почти успокоилась. Все-таки – это нервы. Всё просто сошлось: и усталость от работы, и фигня та по таможенному делу. И вот теперь стукнуло – с опозданием, как у меня обычно бывает – и наложилось на идиотскую ситуацию с ключом, а там я себе сама что-то в подсознании не так соединила. Но ключ-то я потеряла. Неудобно, блин, получилось. А дядя тоже – молодец, с ключом этим… Что, нельзя было мне его не давать? Нет, что-то я совсем уже истерю…

      Не выходя из машины, я снова набрала дядин номер. На этот раз он ответил после второго гудка.

      – Да, Тань…

      – Дядя Алик… я тут это… ключ…

      – Ага, спасибо, мне Павел уже отзвонился. Быстро ты…

      И вот тут у меня реально поплыло всё перед глазами, и я поняла, что означает это книжное выражение. Что это не ради красного словца, а объективное