Житие опытного странника. Мои мысли и размышления. Григорий Распутин

храм, какие бы ни были батюшки. Считай батюшек хорошими, потому что ты как спасающийся – тебя враг искушает, а у него тоже семейство, и он тоже человек. Ему бы надо было поступить в исправники, а он пошел в батюшки. Ведь он бы рад спросить, да нет у нас таких живых людей, дать ему благой совет. В настоящее время кто может совет дать, так они в уголочки позагнаны.

      Вот еще как враг завистлив к тем, кто ищет Господа и кого он ничем не может искусить, – он прямо посылает болезнь. Кто молится земными поклонами – у тех заболевает спина, у странников – ноги, и все по наваждению вражьему: постников давит такая жажда, что не выскажешь, на смиренных посылает из женского пола с какими-нибудь неудовольствиями, на несеребролюбивых наводит, будто завтра умрет с голоду, у тех, кто крестится, отнимается рука, нередко мутятся глаза, иногда делаются судороги. В ночное время тем более велит поспать враг, а то явит треск, разный страх и всякие всяческие. То явит милость, что видят все и всяким вражеским своим хитрым наваждением, а наипаче в лесу он старается всеми силами победить. На трудолюбивых старается нагнать леность. Как это все победить?!

      На все нужно бить: молиться немного, но ударять себя, когда никого нет, крепко, правильно и физически, чтобы даже пол дрожал, только стараться, чтобы никто не видел – тогда это все будет здорово и пройдет, и будешь опытен и примешь все это с радостью, потому что тебя враг научил, а не искусил – наипаче еще научил любить Бога. Вот тебе и враг! Хвать, хвать, а пользы нет. Возьми в пример худого еврея: обманывал, обманывал – глядишь, доспелся расторгуй (разорился), так и враг трудился, да не над тем.

      Вся жизнь моя была болезни. Всякую весну я по сорок ночей не спал. Сон будто как забытье, так и проводил все время с 15 лет до 38 лет. Вот что тем более меня толкнуло на новую жизнь. Медицина мне не помогала, со мной ночами бывало как с маленьким, мочился в постели. Киевские сродники исцелили, и Симеон праведный Верхотурский дал силы познать путь истины и уврачевал болезнь бессонницы. Очень трудно было все это пережить, а делать нужно было, но все-таки Господь помогал работать, и я никого не нанимал, трудился сам, в ночи с пашней мало спал.

      Когда я стал ходить по святым местам, то стал чувствовать наслаждение в другом мире. Ходил временно не всегда по святым местам; испытывал много чего; видел, как Богу служат в обители святой, и думал, что в миру, кто делает со страхом и благословением Божиим, тоже участник, даже и больший, потому что сам Самодержец Царь крестьянином живет, питается от его рук трудящихся, и все птицы крестьянином пользуются, даже мышь и та им питается. Всякое дыхание да хвалит Господа, и молитва все за крестьянина – только бы он не сквернословил! Велик, велик есть крестьянин перед Господом: он никаких балов не понимает, он в театре редко бывает, он только помнит: Сам Господь подать нес и нам велел – Божий трудовик! У него вместо органов – коса в руках; вместо увеселений – соха у сердца; вместо пышной одежды – какой-нибудь твердый армячок; вместо тройки лихой – какая-нибудь усталая лошадка.