Волчья каторга. Евгений Сухов

него она намеревалась узнать, где проживает граф Николай Григорьевич Хвощинский, который, по словам управляющего, давно вышел в отставку и также проживает в Москве.

      Старик Лихачев Самсонию принял радушно, выслушал ее рассказ, долго качал плешивой головой и сказал, что граф Николай Хвощинский после смерти отца проживает в его доме на Мясницком проезде близ Красных Ворот. И Самсония отправилась туда…

      Ее прогоняли трижды:

      – Господин граф таких, как ты, не принимают!

      – Но мне очень надо с ним поговорить! – настаивала Самсония.

      – Они не разговаривают с попрошайками, – отвечали ей.

      – Я не попрошайка. Скажите ему, что я – мать его сына…

      – Мы сейчас вызовем полицию…

      – Я – мать!

      – Не смейте так выражаться! Все, мы вызываем полицию…

      – А вызывайте, – начала терять терпение Самсония. – И тогда все узнают, каков молодец ваш граф…

      Двери особняка снова захлопнулись, но на сей раз ненадолго. Через минуту они открылись, и худой лакей в ливрее, хмуро оглядывая Самсонию, впустил ее со словами:

      – Господин граф очень заняты, поэтому времени у вас для разговору – две минуты…

      Ее проводили в гостиную, где она присела на краешек кресла с ножками в виде львиных лап.

      Граф Хвощинский вышел в цветастом шелковом халате, завязанном на талии витым поясом с бахромой на концах. Он сощурился, глядя на Самсонию, словно что-то припоминая, потом, сделав вид, что не вспомнил и не узнал, присел напротив нее:

      – Слушаю вас, сударыня…

      – Вы меня не узнаете? – спросила Самсония.

      – Нет, простите, – равнодушно ответил граф и снова сощурился. – А мы с вами разве знакомы?

      – Ну, если не считать знакомством то, что я, поддавшись вашим уговорам и льстивым словам, спала с вами целую неделю, когда вы приезжали в гости вместе со своим батюшкой к полковнику Лихачеву в его имение Полянки в семьдесят первом году, то, конечно, мы не знакомы, – с большой долей желчи произнесла она.

      – Вот как? Весьма… – Хвощинский, как мог, старался не подавать виду, что узнал в женщине-селянке ту самую девушку, с которой и правда славно провел неделю в имении Полянки без малого четверть века назад. Правда, с того самого времени она очень сильно изменилась. Впрочем, он тоже не помолодел. – Прошу прощения, но я не помню такого факта в своей биографии. Увы!

      – Конечно. – Самсония посмотрела на графа так, что заставила его поежиться. – Где уж вам упомнить…

      – Ваш визит ко мне связан с… э-э-э…

      – Мой визит к вам, – не дала договорить графу Самсония, чем, впрочем, помогла ему, поскольку Хвощинский не мог подобрать нужных слов, – связан с вашим сыном. У вас ведь есть сын, господин граф…

      – Нет, – взял в себя в руки Хвощинский. – У меня только три дочери. И они уже все замужем…

      – Есть, есть сын. Я его родила от вас. И он сейчас в беде…

      – А что такое? – поднял брови Хвощинский, заметно напрягшись.

      – Он сидит в тюрьме и обвиняется