Патриот. Жестокий роман о национальной идее. Алексей Колышевский

Торпеда, не отводя глаз от экрана ноутбука. – И много их тут таких?

      – Сто тысяч человек в день заходят и читают эту хрень, Петя. Ты только вдумайся: население маленького города каждый день читает все это и в том числе рассказики этого Геры Клена.

      – Электорат! – важно изрек генерал Петя и понял вверх указательный палец.

      – Факт. – Рогачев хлопнул себя по лбу. – Какие мы все идиоты! Вот с кем и где нужно работать! Вот где все эти бунтари будущие пасутся до срока, а потом насосутся крамолы, озлобятся и вперед брать Зимний по второму разу! Только теперь они не Зимний, они Кремль штурмовать станут с Рублевкой в придачу.

      Генерал Петя развел руками:

      – Хочешь, чтобы я всех пересажал? Но это невозможно. Могу вот Змея этого «закрыть» – его-то мне найти будет раз плюнуть, слишком фигура заметная.

      – Нет, – Рогачев задумчиво поглядел на портрет, – нет, товарищ генерал, тут по-другому мыслить надо. Чем «закрывать» кого-то, надо попробовать с ним договориться, деньжат дать, словам правильным научить. Вот это будет дело.

      – Ну, ты это… Действуй. Хочешь, чтобы я сам Кленовского поискал, своими методами?

      Рогачев при слове «методы» поморщился:

      – Не надо никаких ваших «методов». Я сам попытаюсь. Охота мне взглянуть, что с ним стало, если чудо все-таки произошло и он живой.

      Генерал Петя, зажмурившись, глотнул из стакана и так быстро принялся болтать своей большой головой с не менее большими ушами из стороны в сторону, что Рогачев даже почувствовал, как щеки обдал легкий ветерок.

      – Что с вами такое?

      Генерал Петя отдышался и взглянул на Рогачева проясненным взглядом:

      – Распределил жидкость по организму. Тибетский метод, кстати. Хочешь, научу?

      Рогачев только рукой махнул и вышел. Вернулся к себе в кабинет. Проходя мимо не реагирующей на него Тани, заглянул ей за плечо. В ее мониторе увидел все тот же «Ресурс Змея» и картинку, где какой-то парень, сидящий на лавочке, пытался стащить юбку с совершенно, видимо, пьяной девицы. Под фотографией была надпись на языке «падонков»: «Выпел вотку – лезь ф пелотку».

      – Как?! И вы туда же?! – вырвалось у Рогачева.

      Татьяна испуганно «свернула» окно программы, но, видимо, делая это, поняла, что поздно спохватилась, и в смятении повернулась к начальнику:

      – Петр Сергеевич, я прошу прощения, вот случайно какая-то гадость открылась, и я прямо вся остолбенела и…

      – Да будет вам врать-то, – прервал ее Рогачев, – я не против. Смотрите куда хотите, хоть в «гей-ру». – Тут Петр спохватился, что сболтнул лишнего, смущенно покашлял и, перейдя на официальный тон, суровым голосом спросил:

      – Так телефон мой привезли?

      – Да, да, Петр Сергеевич, – затараторила Таня с несвойственной ей живостью, – вот прямо только перед вашим приходом. Я его к себе в сейф заперла, а то к такому телефону, как у вас, впору охрану ставить, хи-хи-хи.

      – Так давайте его сюда, – сурово приказал ей Рогачев.

      Татьяна нырнула под свой бескрайний стол, позвенела ключами,