Майкл Вэй. Арестант камеры 25. Ричард Пол Эванс

способную взглядом превращать людей в камень. Вот тогда до меня дошло! Возможно, причина в синдроме Туретта, но прямо на уроке я выдал: «Похоже, Медуза – прапрапрапрабабушка нашего мистера Дэллстрома!»

      Смеялись все, кроме мистера Дэллстрома – приспичило ему в этот момент заявиться в класс!.. В качестве наказания меня целую неделю оставляли в школе после занятий. Впрочем, я не слишком расстроился – сидя в пустой школе, точно не нарвёшься на Джека с компашкой. По непонятной причине их сроду не наказывали. А вот меня за выходку на уроке мистер Дэллстром сразу зачислил в отъявленные хулиганы.

      – Мистер Вэй, невозможно запереть человека, не заручившись его согласием, – произнёс Дэллстром. В устах директора школы глупость несусветная. – Похоже, вы не особо сопротивлялись.

      Отлично! А шарахни меня молния, виноват тоже я? Типа, добровольно подставился?

      – Сэр, я пытался…

      – Значит, недостаточно пытались! Ну и кто из учеников якобы насильно засунул вас в шкафчик? – Он склонил голову набок, пальцы нетерпеливо теребили ручку. Словно зачарованный, я следил за её колебательной траекторией. – Их имена, мистер Вэй! Я жду.

      Естественно, я не собирался ничего говорить. Во-первых, любому дураку, включая директора, было ясно, кто это сотворил, потому что Джек Фрайнс засовывал в шкафчики младшеклассников чаще, чем учебники. Ну а во-вторых, стучать на Джека – чистой воды самоубийство. Поэтому я молча смотрел на мистера Дэллстрома и моргал без остановки.

      – Прекращайте кривляться и отвечайте на вопрос.

      – Не могу, – кое-как выдавил я.

      – Не можете или не хотите?

      «На ваше усмотрение», – подумал я, а вслух сказал:

      – Простите, я забыл.

      – Какая неприятность… – Продолжая по-змеиному щуриться, Дэллстром бросил теребить ручку и положил её на стол. – Вы меня сильно разочаровали, мистер Вэй. Придётся наказать вас одного. Четыре недели продлёнки. Полагаю, вам известно, куда идти после занятий?

      – Да, сэр, известно. В столовую.

      – Хорошо. Тогда не заблудитесь.

      Как я уже говорил, мистер Дэллстром обожает карать невиновных. Сейчас он расписался в объяснительной записке и вручил её мне.

      – Отдадите учителю. Всё, мистер Вэй, свободны.

      – Спасибо, сэр, – промямлил я, не вполне понимая, за что благодарю.

      Прикрыв дверь директорского кабинета, я медленно брёл по длинному вестибюлю вдоль ярких плакатов, выполненных преданными участниками Клуба любителей баскетбола. На плакатах красовались призывы вроде «Вперёд, Воины!», «Порвём Викингов!» и тому подобное.

      Забрав из шкафчика рюкзак, я вошёл в класс.

      Учитель биологии мистер Полсен, лысеющий коротышка с густыми бровями и внушительным зачёсом, прервал лекцию на полуслове.

      – Решили почтить нас своим присутствием, мистер Вэй?

      – Извините, директор вызывал. – Я протянул Полсену объяснительную, которую тот взял не глядя.

      – Присоединяйтесь, – велел он. –