Надбавка за вредность. Вера Эпингер

же прекрати нести чушь. Чтобы я таких слов больше от тебя не слышала! Обременяет она нас. Уж не думала, что мы с отцом такую дурынду вырастили.

      Вздохнула. И так всегда. Оно и понятно: никогда родители не признают, что я их стесняю. А ведь в нашей двушке тесновато для трех взрослых и не менее взрослого и огромного белого пса.

      – Все нормально, Кирочка. Мы ведь все с папой понимаем. И в школе я не просто так кружок взяла – может и поднакопим чего. Выкрутимся.

      В этом вся моя мама.

      Отец вернулся вечером с садком, полным окуней да красноперок. Зычно заулюлюкал, увидев меня. Ну правда, как будто год не виделись! Миниатюрная мама рядом с высоким и чуть грузным папой смотрелась, как нежный цветок, прижавшийся к огромному дереву.

      Родители упросили меня остаться на ужин – не смогла отказаться, и поэтому возвращалась в город уже затемно. Особенностью дачного поселка Леменево и дороги, ведущей от него к городу, было практически полное отсутствие сотовой связи – «ловил» всего один сотовый оператор.

      Поэтому когда я оказалась на связи, телефон чуть не задохнулся от приходивших и приходивших сообщений. Было даже несколько пропущенных вызовов – один от Лены, два от Настасьи и еще два от незнакомых номеров. Причем, разных. Первый – часов в пять вечера, а второй – всего десять минут назад.

      – И какой же из них твой, Максим? – задумчиво протянула я.

      А может вообще не отвечать на телефон от незнакомых абонентов? Вряд ли будет что–то срочное. А если и будет, то от людей, которых я знаю.

      Перезвонив Насте, узнала, что она уже вернулась в квартиру – Славик позвал ее в воскресенье вечером в ресторан. А на подготовку подруга тратила баснословное количество времени. Коротко похихикивая над вчерашним нашим состоянием, договорились утром встретиться.

      После набрала Лене. Та ошарашила.

      – Значит так, Ржевская. Я всю ночь думала – нельзя тебе спуску давать. А потому будем менять твою жизнь.

      – И что же конкретно тебе не нравится?

      – Да все, – бескомпромиссно заявила подруга. – Я взяла твое личное дело. У тебя во вторник день рождения, а ты молчишь!

      – Не такое большое событие, – отмахнулась я.

      – Кира, – я как будто даже видела, что Лена закатила глаза. – Не хочу с тобой сегодня спорить. Но! Я решила сделать тебе подарок.

      – Только не это, – мрачно просипела я.

      – Это–это! Так что слушай сюда. Завтра с самого утра идем в салон. Будем делать из тебя другого человека. Чтобы ты думать больше не смела о своей, – Лена смешно изменила голос, – психологической травме.

      – Отказ не примешь? – понимая, что грозит, попробовала отнекаться я.

      – Нет, – что–то мне это напоминает. Второй раз за один тот же день – перебор. – Кстати, Кира. Тебе какой цвет больше нравится?

      – Э–э–э? – замычала я, не понимая, к чему клонит Лена.

      – Так мне стилисту какую краску для волос заказывать? Платиновый блонд или пшеничный?

      Кажется, я потеряла дар речи.

      – Леночка, с тобой все хорошо? – наконец, отмерла я.

      – Со