Гастарбайтер. Георгий Юров

на неброские золотые часы. Возле двери образовалась суета. Кто бил в неё кувалдой, кто пытался отогнуть железо ломом, а кто-то, дёргая шнур заводил мотор переносной «болгарки». Визг разрезаемой стали, звон разбитых стёкол, крики и ругань возбуждённых людей – Софиевская площадь превратилась в то утро в поле боя!

      Лишь каменный Богдан был в своей стихии. Подняв коня на дыбы, он сурово смотрел ожившим взглядом на поднимающееся солнце, метясь в него булавой, и казалось, руководил штурмом.

      С верхних этажей обороняющиеся поливали водой из брандспойта и пеной огнетушителей, швыряли старые стулья и водяные «бомбы» из мусорных пакетов, взрывающихся при ударе об асфальт тысячью холодных брызг. Дверь сломали, но оказалось, лестница до верха завалена столами и стульями. К сожаленью, то была не единственная преграда – из подъехавших легковушек высадилось подкрепление, и у входа завязался рукопашный бой.

      – Парни, – срывал связки Алекс, перекрикивая шум потасовки, – все пострадавшие едут на юга!

      Идущие в тот будний день на работу сотрудники министерств, посольств и банков с изумлением смотрели на побоище, а от Главка спешили за разъяснением милицейские чины и Алекс встретил их, держа в руке пачку стодолларовых купюр. Молча выслушав одного, он отсчитывал несколько банкнот и поворачивался к следующему. Со стороны это напоминало очередь; глядя на них, Лысый успел подумать, уклоняясь от ударов: – Не оскудеет рука дающего!

      Всё же сопротивление было сломлено – «рукопашники» разогнаны, а мебель выброшена на улицу. Лысый с Лавриновичем из окон третьего этажа глядели на суету возле отвоеванного дома. Зазвенел мобильный. Саня, молча выслушал то, что говорил собеседник и, спрятав трубку в карман, сказал озабочено: – Уходим. Сюда «Беркут» едет и «автозак», будут всех «паковать».

      Как два капитана покидающих последними тонущий корабль они вышли из разгромленного офисного центра. Но уйти не смогли – не понимая происходящего, банковский охранник направил на них дуло табельного пистолета. Приехавший мвдшный полковник приказал патрульным:

      – Этих двоих в райотдел.

      Волна адреналина схлынула, оставив в теле не замечаемую раньше усталость. Сидя в «обезьяннике» Лысый осмотрел одежду и понял, что она безнадёжно испорчена – светлая ткань была густо залита огнетушителем. «Новая футболка! – корил он себя за непредусмотрительность. – А сказали трёх охранников на улицу вывести».

      Сутки они провели в милиции, отвечая на вопросы дознавателя.

      – Возвращался утром от девушки, – рассказывал Лысый свою версию немолодому полысевшему на службе капитану.

      – Как фамилия?

      – Чья, моя?

      – Нет, девушки.

      – Да я не знаю, мы только вчера познакомились. Зовут Аня.

      – И где же эта Аня живёт? – поинтересовался капитан, наперёд зная ответ.

      – Не помню, где-то рядом. Туда мы на такси приехали, а оттуда она меня на машине подвезла до площади.

      – Ясно,