Новогодняя коллекция детектива. Татьяна Полякова

ангел на том конце телефонного провода. Или провода уже давно отменили? И, вообще говоря, ангелы не поют, а трубят…

      Внезапно развеселившись, Филипп ответил, что с голосом у него все в порядке, просто проблемы со связью.

      «Да еще какие, – подумал он стремительно, – да еще какие проблемы со связью…»

      – Зачем ты звониишь? – растягивая гласные, спросил ангел. – Соскучился?

      – Нет, – сказал Филипп честно. – Очень много работы и очень много проблем. По правде говоря, мне некогда скучать…

      Ангел обиделся. Это тоже входило в азбуку для привилегированных, поэтому Филипп понял сразу.

      – Ну-ну, – сказал он неопределенно. – Не стоит сердиться, дорогая, это тебе не идет.

      Иногда он ненавидел штампы, которыми разговаривал и с этим ангелом, и со всеми другими, ему подобными. Иногда, как сейчас, он радовался, что они существуют. Этот специальный язык изобрели для того, чтобы можно было говорить сколько угодно и не быть пойманным за язык, а в итоге ничего не сказать.

      По-русски так разговаривать было невозможно.

      – Я не сержусь, – поколебавшись, пропел – или все-таки протрубил? – ангел. – Я просто очень, о-очень по тебе соскучилась. А ты все пропада-аешь в своей гадкой Москве с белыми медведями.

      – Белые медведи на Северном полюсе, – сказал Филипп, – а на Южном – пингвины.

      – Что? – опешил ангел, неожиданно съехав со своего ангельского тона. – Филипп, я не понимаю, как-то плохо слышно…

      – Я женюсь, – сказал Филипп, решив разом покончить с жизнью – зачем длить мучения? – Я женюсь здесь, в Москве. Ничего страшного, это всего лишь на год, потом мы разведемся, здесь же, в Москве. Этого требуют дела – и только. Я просто ставлю тебя в известность. Покуда я буду женат, встречаться мы не будем.

      – Филипп, ты заболел? – спросил ангел нормальным человеческим голосом, забыв добавить в него серебристость колокольчика и свежесть утреннего средиземноморского бриза. – У тебя температура? Или тебя похитила эта… как там ее… ах нет, я забыла… Да! Русская мафия?

      – Мафия? – переспросил Филипп. – Впервые в жизни слышу это слово. Где ты его взяла?

      – Но как же, – растерянно забормотал ангел, – это теперь все знают. Все знают, что она в Москве всех похищает и творит всякие беззакония…

      – Кто? – спросил Филипп.

      – Мафия, – совсем убитым голосом сказал ангел. – Русская мафия.

      – А-а… – протянул Филипп и замолчал, зная не только из литературы, но и по собственному жизненному опыту, что, взявши паузу, нужно держать ее до последнего, не сдаваясь.

      Конечно, ангел паузы не выдержал, и Филипп понял, что первый раунд – за ним.

      – Филипп, может, ты все-таки объяснишь, что происходит? – холодно спросил ангел. – Или я не имею совсем никаких прав?

      – Ты имеешь все права, – заверил Филипп, – и можешь спрашивать о чем угодно, только я пока отвечать не буду. Я имею на это право, как ты считаешь?

      – Филипп, ты невыносим! – со слезами в голосе выкрикнул