Лазурный берег болота. Дарья Донцова

шестая

      Войдя на кухню, я увидела на рабочей поверхности «острова» целую армию пузырьков, флаконов и бутылочек и удивилась:

      – Что это?

      – Аптечка Мози, Роки и Альберта Кузьмича, – отрапортовала Рина. – Хорошо, что вы приехали, нам с Надюшей вдвоем не справиться.

      – Поесть нам дадут? – робко осведомился Иван.

      – Сейчас быстренько сделаем все процедуры и поужинаем, – пообещала Ирина Леонидовна. – Итак! Я составила план лечения для каждого!

      Рина схватила три тетради со стола и начала ими размахивать.

      – Мози. Уши, нос, хвост, свечки в попу, подмышки.

      – Они у собак есть? – удивился мой муж.

      – Ты задал вопрос про уши, нос, хвост, попу или подмышки? Уточни, – попросила мать.

      – Про последние, – ответил Иван.

      – Конечно, есть, – отмахнулась свекровь, – лапы у них есть?

      Сын кивнул.

      – Значит, и подмышки в наличии, – продолжала Рина.

      – Подмышки у людей, – возразил Иван Никифорович, – а у Мози – подлапники.

      Надежда Васильевна округлила глаза:

      – Почему?

      – Части тела должны называться логично, – пояснил мой муж. – У нас руки, поэтому подмышки. У собак лапы – следовательно, подлапники.

      Рина оперлась руками о стол.

      – И где логика? У нас руки? Значит – подручники! А подмышки, если относиться серьезно к твоим словам, бывают исключительно у мышей.

      – У кенгуру тогда подкенгурятники, – элегически протянула Бровкина, – у слонов – подслоновники.

      – Чушь! – воскликнула моя свекровь. – У животных – лапы. У всех – подлапники.

      – Нет-нет, – заспорила домработница, – у слонов, лошадей, зебр – ноги. Соответственно – подслоновники, о которых я уже говорила, и подлошадники, подзебрятники.

      – У медведей – подмедведятники, у жирафов – поджирафятники, – подхватила Рина, – невыговариваемые слова, полный идиотизм.

      Я попыталась урезонить спорщиков:

      – Давайте займемся делом.

      – Отличная идея, – одобрил Иван, – быстренько всех вылечим и поужинаем.

      – Итак, начнем с Мози, – скомандовала Рина, – уши. Обрабатываем их двухпроцентным хлоргексидином. Где он?

      Свекровь схватила бутылочку.

      – Вот!

      – Мама, на ней написано – один процент, – заметил Иван и взял другую емкость, – а на этой: ноль, ноль, пять!

      – Два у меня! – заявила Надежда. – Я держу флакон.

      – Что там дальше, – прищурилась Ирина Леонидовна. – Смачиваем ватный диск, протираем уши. После обработки капаем антибаракамедином, не даем трясти головой пару минут и отпускаем. Потом хвост! Его…

      – Лучше задания выполнять по очереди, – посоветовала я.

      – Я просто объясняю фронт работ, – затараторила Рина. – Хвост обеззараживается однопроцентным раствором, под ним протирается ноль, ноль, пять и в попу вставляется половина ихтиоловой свечки.

      – Мози испытает восторг, –