Лазурный берег болота. Дарья Донцова

холодильник, вытаскивал батон колбасы… Я его останавливала: «Милый! Лучше поешь по-человечески. Суп, второе, чай с пирогом». Супруг оборачивался, на его лице появлялась улыбка: «Дорогая, у нас есть суп? Где он?» Можно подумать, что я годами не готовила еду, а потом вдруг один раз в жизни отварила курицу, поэтому Никифор сейчас изумлен до крайности! И в каком месте может находиться кастрюля? В холодильнике, конечно! По какой причине супруг никогда не видел трехлитровый горшок ярко-красного цвета на полке? Мне неведомо. Но упомянутая сцена с колбасой повторялась каждый вечер. Один раз у меня выдался трудный день, я устала, потеряла самообладание и на очередное: «Где суп?» – ответила: «В прихожей, в подставке для ботинок». Никифор заулыбался, отправился в холл, открыл шкаф…

      – Ну, я бы так не поступил, – вздохнул Иван, – папа должен был попросить: «Подогрей мне супчик», а не выяснять, где он находится.

      С этими словами муж подошел ко мне и начал гладить Мози по голове, потом втянул в себя воздух.

      – Пахнет чем-то таким… хорошо знакомым. Таня, ты ладони лекарством измазала. Между пальцами коричневые пятна.

      – Лекарство вытекло, – вздохнула я и поставила бульдожку на пол. – Думаю, это не страшно, я щедро намазала уши собаки и…

      Рина приблизилась к нам, наклонилась над Мозесом, потом провела ладонью по его ушам и лизнула лекарство, которое попало ей на пальцы.

      – Что ты делаешь? – испугалась я. – Препарат не для внутреннего употребления. На нем написано большими буквами: «Наружное».

      Ирина Леонидовна быстрым шагом подошла к «острову» и схватила пузырек, из которого я накапала Мози в уши.

      – Ага. Танюш! Ты считаешь, что сей препарат нельзя пить?

      – Конечно, нет! – воскликнула я.

      – Но здесь нигде нет ни слова о том, что им надо обмазываться, – продолжала свекровь.

      Потом она посмотрела на строй флаконов и бутылочек, взяла крайний пузырек и прочитала:

      – «Средство для ушей. Наружное. Не употреблять внутрь». Танюша, ты перепутала, взяла вовсе не капли для Мози.

      Я похолодела:

      – Ужас! Чем же я намазала бульдожку?

      – Шоколадным соусом для мороженого, – заявила Рина и расхохоталась.

      – Так вот почему Роки проявил беспредельную любовь к брату и принялся его вылизывать, – осенило Бровкину.

      Рина схватила бульдожку.

      – Дорогой, мы сейчас опять протрем тебе уши. Какой хлоргексидин брать?

      – Один процент, – уверенно ответил Иван Никифорович.

      – Ноль, ноль, пять, – почти одновременно с ним произнесла Надежда.

      – Два, – возразила я.

      Рина схватила инструкцию.

      – Таня права! Ваня, повторяем! Танюша, смотри не перепутай бутылочки.

      – Честное слово, я не виновата, – начала я оправдываться. – Странно, что кому-то в голову пришло выпустить соус в белой пластиковой таре. Обычно все, что связано со сладким, наливают в разноцветную упаковку.

      – На