Мелодия для саксофона. Наталия Антонова

вышло, – вздохнул Никаноров, – видимо, Екатерина Терентьевна поделилась с кем-то из соседок. И, как вы сами догадываетесь, знает один, знают все.

      Следователь кивнул и спросил:

      – А что вы можете сказать о самой убитой Самсоновой?

      – Женщина она была неплохая, – задумчиво проговорил Никаноров, – во всяком случае, старалась во всём помогать дочери, внучку же просто обожала!

      – А внука?

      – Дениску тоже любила, баловала время от времени. Но и строгость с ним соблюдала.

      – Денис ссорился с бабушкой?

      – Ни разу такого не слышал.

      – Может, Самсонова с кем-то из соседей ссорилась?

      – Такого тоже не припомню. Екатерина Терентьевна была женщиной неконфликтной. Если и зудела на кого, то только на Аркадия, да и то за глаза.

      – А чем ей зять не угодил?

      – Музыку она его не любила. Но с тех пор как ей посоветовали беруши, и на Аркадия жаловаться перестала.

      – А где молодые собирались жить после свадьбы? – почему-то спросил Наполеонов.

      – Этого я не знаю, – пожал плечами сосед.

      Пришлось отпустить и его.

      Опросить дочь и внучку Самсоновой в этот день не получилось. Обе женщины были в таком состоянии, что сразу начинали плакать, и выудить хоть одну связную фразу из них не представлялось возможным.

      Обе они утверждали, что в доме ничего не тронуто. Однако позднее выяснилось, пропали деньги, отложенные родителями на свадьбу Инессы.

      Поквартирный опрос дал неутешительный результат, практически все соседи знали о том, что Бессоновы копят деньги на свадьбу дочери и держат их дома.

      – Вот что у людей с головой? Опилки у них там, что ли, как у Винни Пуха? – сердился Наполеонов.

      Слесаря Илью Александровича Капитонова в этот день в подъезде видели ещё пенсионер с первого этажа и молодая женщина с ребёнком.

      Пенсионер даже выразил неудовольствие: мол, поздоровался с Капитоновым, как обычно, а тот сделал вид, что видит его впервые.

      – Обидно! – констатировал пенсионер, – и куда мы катимся? Даже последние крупицы элементарной вежливости утрачиваем.

      Наполеонов внимательно выслушал старичка и сочувственно покивал.

      Женщина же с ребёнком сказала, что Капитонов, увидев её, смутился.

      – Смутился? – удивлённо переспросил Наполеонов.

      – Да, или застеснялся, – задумчиво проговорила она, – он прижался к стенке, и у меня было такое ощущение, что он хочет слиться с ней. И по стеночке, по стеночке поднялся наверх.

      – А он поздоровался с вами?

      – Я в этом не уверена…

      – То есть?

      – Я точно с ним поздоровалась, – ответила молодая мама, – а он что-то пролепетал невразумительное. Честно говоря, я тогда и не очень вслушивалась, так как у меня закапризничал ребёнок, и я всё внимание сосредоточила на нём.

      – Но вы точно помните, что Капитонов поднимался по лестнице, а не спускался? – уточнил следователь.

      – Конечно, точно помню! – несколько раздражённо ответила молодая женщина, – до склероза мне ещё далеко, а с девичьей памятью я распрощалась после рождения сына.

      Желая