Арабески. Вячеслав Киктенко

ой системе Ridero

      Арабески

      1. Вступление в Игру…

      Арабески… глиняные расписные таблички с цветами, с девятью арабскими цифрами…

      Там зашифрован код мира. Код единственно верного сочетания этих цифр, некой волшебной и, скорее всего, очень простой формулы, которой не могут отыскать кроманьонцы. Код зашифрован…

      ***

      Игра, азарт… это, скорее, из мира богов, чем из отражённого мира людей. В мире людей живёт любовь, жалость, жажда справедливости… и боги этого не отменяют, но включают в себя, в свою Игру. Игра лежит в основе пантеистического мира.

      Боги азартны. Лишь отблески их Игры просвечивают в многообразии земного мира. И даже в его виртуальной завинченности, которая смешно пытается ввинтиться в мир богов. – Потуги «компьютерных гениев», кроманьёнцев…

      ***

      Первичность Слова у Христиан. Первичность Числа у мусульман. У арабов – арабески, девять чисел, в которых заключена тайна мира (в их комбинаторике). Тайное Имя (Слово) Бога – вот поиск Библии. Тайное сочетание чисел – поиск Ислама. Но что первичнее? Число ведь тоже надо сначала назвать словом, хотя бы мысленно.

      ***

      Птица Ангел…

      ***

      Кажется, приблизились к разгадке кода карты. Даже простые, игральные. Но ещё ближе – загадочные карты Таро, принесённые откуда-то цыганами. Скорее всего, они были выкрадены у кого-то, Кого Нельзя Называть…

      Впрочем, цыгане, похоже, и сами уже забыли откуда они их вынесли, и зачем…

      И куда их несут…

      ***

      А ёще ближе подобрались к разгадке мира – кости… почему-то шестигранные. Об этом речь впереди.

      Домино тоже шеститочечно – в максимуме своём. В домино костяшки с разным набором цифр, и это, казалось бы, расширяет возможности игры, но… в этой игре есть слабые (неумелые) игроки, и более сильные (опытные). И в этом-то главная слабость домино. Этой игре можно – обучиться. А значит, фактор Судьбы здесь не главный.

      Знатоки карт также очень различны – от «лохов» до суперпрофессионалов (не путать с банальными шулерами!). И здесь, выходит, не только Судьба решает, а умение.

      Не то, совсем не то великие Древние Кости, которые подбрасывают в небо.

      Кости… они чистые!

      ***

      Вообще Игра, как таковая (начиная от самых первых детских игр, основанных на «дегенерировавших заклинаниях» полуразмытой древности до самых новых, «цивильных»), любая игра несёт в себе фундаментальных знаний о мире, о его скрытых законах гораздо больше, нежели принято думать.

      ***

      Две самые популярные «интеллектуальные» игры последних времён – шашки и шахматы – похоже, исчерпали себя. Тайну шашек расщёлкали ещё в середине 20-го века, играют в них всё реже, в основном от скуки, на интерес, на бутылку…

      Шахматы до явления суперкомпьютеров казались незыблемым бастионом. Бастион пал. Гроссмейстеры ещё доигрывают свои смешные чемпионаты, но… где тот азарт, где тот пристальный, общемировой, почти нездоровый интерес к ним?

      А представим фантастическое: всемирная Федерация вдруг взяла и договорилась о введении некоторых изменений в шахматные правила! Слону, допустим, дали бы дополнительный вираж в сторону на последней линии противника, ладье разрешили бы финт коня в определённой ситуации, пешке ещё какую-нибудь дополнительную функцию… как бы обновилось – видоизменилось на доске – всё!

      И компьютеру ещё надолго бы хватило работы, чтобы в очередной раз убить шахматы…

      Прощай, великая, вышедшая из древности, Игра, прощай…

      Спасибо тебе за незабвенные вечера на работе, уворованные у семьи, спасибо за умопомрачительные обиды от проигрышей, за вдохновенные полёты (буквально на крыльях, над тротуаром полёты!) после Победы… прощай, великая Игра…

      ***

      …повторяющееся воспоминание: старики-аксакалы в Алма-Ате, босоногие, сидящие на пыльной траве у арыка и подбрасывающие в воздух игральные кости.

      А рядом – шумный восточный базар, которого они словно не замечают…

      Не думал, что это станет Темой.

      ***

      …помню, ещё где-то в середине 70-х годов прошлого столетия мы, несколько друзей – русских и русскоязычных казахов: прекрасные писатели и поэты Ерлан Сатыбалдиев, Кайрат Бакбергенов, я, ещё другие русские, но в основном мы втроём. (Казахи, мои друзья, великолепно владели двумя языками, как русским, так и казахским) собирались на маленьких, знаменитых алма-атинских кухоньках и спорили взахлёб до поздней ночи… о чём? Ну, во-первых, о драках, чем был довольно знаменит разношерстный многонациональный город. О женском поле, конечно… ну а главное – о Евразии, ставшей теперь, гораздо позже, актуальной темой. А тогда и заикаться вслух об этом было опасно, упоминать Букейхана, Потанина –