Пубертат прыщавый. О подростках и для подростков. Вера Мосова

Я и подумать не могла, что Захар увлечен насекомыми. А я-то почему такая неправильная получилась? Нет у меня никаких серьезных увлечений.

      – Тебе не кажется, что мы слишком долго стоим в пробке? – выглядывает в окно Захар.

      И правда, мы давно торчим на одном месте. Неужели так увлеклись разговором, что ничего вокруг не замечаем? И людей в салоне уже нет, только мы остались. Водитель выходит из своей кабинки и говорит, обращаясь к нам, что на линии авария, провода обесточены, и троллейбус дальше не пойдёт. На ступенях Захар подает мне руку, помогая сойти, и я опять смущаюсь.

      – Мы могли бы пройтись пешком, тут уже недалеко, – предлагает мой галантный спутник. – Тебе до какой остановки надо?

      – До Комсомольской.

      – И мне тоже.

      Ежу понятно! Если мы учимся в одной школе, значит, и живем где-то рядом.

      – Если хочешь, можем пересесть на автобус, – Захар вопросительно смотрит на меня.

      – Лучше прогуляемся. У меня сегодня такой необычный день.

      – И у меня!

      – А что у тебя необычного? – спрашиваем мы друг друга одновременно и тут же заливаемся смехом.

      – Я первый спросил!

      – Нет, я первая!

      – А я все равно первее! – совсем по-детсадовски спорит Захар, забавляясь ситуацией. – Но так и быть, уступлю тебе. Отвечу первым. Хорошим девочкам надо уступать!

      Он задумывается на минуту, вбирает ртом воздух и вдруг выдает:

      – Я давно хотел познакомиться с тобой поближе и сегодня мне это удалось! Вот, – выдыхает он.

      Он не шутит? Я не верю своим ушам! Но взгляд Захара очень серьезен, на лице едва заметное смущение.

      – А я… а у меня… – я теряюсь, подбирая слова. Господи, как же много всего сегодня произошло! Но ведь обо всем не скажешь. – У меня сегодня день рожденья!

      – Правда?!

      Я киваю.

      – Стой здесь! Я сейчас! – и он бросается к цветочному павильону.

      Глава 8. Одноклассницы

      Я стою на тротуаре и разглядываю Захара через стекло. На улице уже смеркается, и освещенный яркими лампами павильон отлично просматривается. Цветочница что-то говорит, активно жестикулируя, мой новый друг согласно кивает. О! Я уже называю его другом? А почему бы и нет? Он же сам только что сказал, что хотел бы со мной подружиться. Нет, не так, он сказал, что хотел познакомиться поближе. Но разве это не одно и то же?

      – Смотри-ка, Спица! Наша Крыска собственной персоной! – раздается у меня за спиной ненавистный голос Чижовой.

      Откуда они тут взялись? И совсем не вовремя.

      – Наша Крыска? – нарочито громко отвечает ей Спицына. – Да ладно! Это не она! У этой прича шикарная, а у нашей – стремный мышиный хвостик.

      – Крысиный! – поправляет ее Чижова.

      – Точно! Крысиный! Гхэ-гхэ-гхэ…

      – Эй, Крыска! Говори, куда хвост девала!?

      Спокойно! – говорю я себе, сжимая в карманах кулаки. – Не дергайся! Не оборачивайся, пусть стебаются,