Королева семи островов. Мальтиец. Артем Грач

на кону наши жизни и моя честь.

      – Но верь дорогая, что все будет хорошо.

      – Пол, но это в последний раз, когда уже мы будем жить нормально, нам рожать всем.

      – Ну не всем.

      Я взглянул на Верону.

      – Не дождешься Пал Василич…, а знаешь, как этого хочется, боюсь только Эмили меня не поймет.

      – Дура ты Верона, это почему я не пойму, Нору, Перлиту, Панду поняла, а тебя нет?

      – Эмили, ты это серьезно, ты не против, чтобы я родила и стала твоей родней?

      – Да, не против.

      – Пол, у нас есть еще время?

      – Двадцать минут.

      – Более чем достаточно, иди и сделай ей ребенка.

      – Не получится Эмили, у меня спираль стоит.

      – Ладно Верона, вернемся, и ты забеременеешь от Пола и родишь.

      – Девочки, а вы моего согласия не хотите спросить?

      – Не хотим… -в один голос воскликнули они.

      Хохот по всему причалу.

      – Верона, а как же твоя политика?

      – Пашенька, ради ребенка от тебя я готова отказаться от всего.

      – Прости меня Эмили, но я очень люблю твоего мужа.

      – Успокойся Верона, не ты одна, но все равно он только мой.

      – Так, все, грузимся и отходим.

      – Драгомир принимай концы.

      – Добре друже, добре.

      Ушли, я вернулся в дом.

      – Интан, на тебе опять как всегда все хозяйство.

      – Не беспокойтесь господин, все будет хорошо.

      – Господин, просьба у меня к вам.

      – Говори Интан, я ее обязательно выполню.

      – Когда я умру, отвезите меня на родину и похороните там.

      Посмотрел на садовника.

      – Хорошо, Интан, я обещаю тебе это.

      – Спасибо господин, вы всегда добры ко мне.

      Все мальтийские проблемы вроде решены, пора и самому отчаливать.

      Панда встречала меня в Шереметьево.

      – Паша, ты извини, не сообразила сразу, что эти два козла не только тебя, но и нас решили подставить.

      – Не извиняйся, с самого начала ничего понятно не было, вся их эта шумная возня с Байрамовым наводила на сотни мыслей, но только не на верную.

      – Ты прав, такие дела обычно делаются тихо, а они разгавкались по всему миру.

      – И что вы решили?

      – Давай приедем, он сам тебе все расскажет.

      Приехали, и снова домик Чехова.

      – Пал Василич, хотите спросить, чем мне импонирует Чехов?

      – Наверно тем, что персонажей своих рассматривал, более с профессиональной точки зрения, как пациентов, а уж только потом, как человеческие натуры.

      – И в чем же нашли сравнение со мной?

      – Василий Васильевич, вы же тоже профессионал.

      Мой визави рассмеялся.

      – Скажите, Павел Васильевич, на родину не тянет?

      – Тянет, и поэтому стараюсь здесь чаще бывать, по возможности.

      – А вы никак решил меня чиновником сделать?

      Визави усмехнулся.

      – Вы правы, была такая мысль, и не единожды, когда в определенном месте возникала, казалось неразрешимая трудность,