Неудачная книга. Анна Олеговна Князева

игнорирование существования человека. Как потом уважать похожих людей, если того не уважил и не выслушал? Были бы они инопланетянами даже, всё равно похоже всё живое. Просто, вероятно, проще игнорировать, чем познать то, что для тебя тоже опасно. Я так считаю, так как вообще меня давно не волнует эта иллюзия предательства. Предательство никогда не случается намеренно в бесстрашии. Предать вообще случайно можно. Вопрос в том, предательство вообще возможно ли? Вот я бы ушёл гулять один, а вы остались бы здесь. Я вас предал бы?

      – Если бы не предупредили, я бы поверила, то да, – сказала Елизавета, словно царица Екатерина.

      – Вот я об этом, – сказал Андрей, – люди бояться не предательства, они бояться агрессии друг друга. Бояться в себе чудовище, что уже не человек и своего может разорвать просто на куски плоти в бешенстве. Они бояться своей распущенности, слабости только из-за этого включительно в части большинства. Поэтому им всегда нужен виноватый: вспоминают жертву, жертвоприношение как лёгкую отмазку от серьёзной проблемы. Убил и легче стало. Объяснить же человеку или помочь осознать почему он вредит себе, умирает от чего-то или разобраться в его обстоятельствах без его желания на это – это же сложнее. Сложно его даже просто понять, когда он совершает преступление. А от чего преступление? Преступление всегда имеет один и тот же корень: человек не может почему-то жить. Он не может жить и ему приходится совершить преступление.

      – Мне даже думать об этом страшно. Мне просто страшно и всё, – ответила Елизавета.

      – Так или иначе, я завтра собираюсь попытаться найти работу, – сказал Андрей.

      – Я вам через три дня оформлю временную прописку в соседней квартире, – сказала Елизавета, – она тоже наша. Я очень рада, что вы воспарили. Будьте спокойны – переживём.

      – Конечно, – спокойно сказал Андрей.

      Василиса внезапно проснулась в каком-то незнакомом лесу. Там были незнакомые деревья. Пробежал какой-то зверёк, похожий на смесь кота и зайца, но бурый к тому же. Хвост больше напоминал лисичий. Василиса открыла рот от удивления и внимательно смотрела на него.

      Она вдруг опешила: «Где Москва? Как без Москвы теперь? Где она?»

      Внезапно известная звезда «тот свет», что её явно узнало, осознало, что близок конец света, так как люди не должны так появляться просто так на чужих планетах и проявила ей образ глазок, похожих на глазки смайлика, что значило: «я тебя вижу».

      Девушка закричала и испугалась, словно увидела страшного монстра. Оно и понятно: звёзды большие и ей, вероятно, было правда страшно. Медведя меньше испугаешься, чем так, когда надо понимать источники святости.

      И смех дьявола по-прежнему тихонько царил в этом космосе…

      Дни шли. Анастасия потихоньку корректировала с сопутствующими звёздами историю, помогая им тоже ориентироваться на тонких и сложных для них уже моментах, что тоже не просто: ошибёшься самому дальше с чем-то через что-то потом разбираться где ошибка пошла. То есть умственный труд потом очень тяжёлый и лёгкий,