Я у тебя есть. Анастасия Кобякова

улавливая каждое движение дракона. А Дехас играл на публику, будто укротитель огня под куполом цирка и перед огромной толпой народа. С умным выражением он поднял повыше лапу с нанизанной курицей, осмотрел с деловым видом её со всех сторон, отстранился, дыхнул носом две струи дыма, потом несколько секунд пускал дымовые кольца, будто заядлый курильщик. Проделав всё это, он решил снова вернуться к мясу и уже из пасти выдувал на него явно горячий, иногда с точками искр, воздух, лениво поворачивая курицу разными сторонами.

      Славик огорчился, он приготовился к незабываемому зрелищу, а тут уже минут десять дракон однообразно поджаривает мясо.

      – Не переживай, – опять шепнула я сыну, – наверняка будет после ещё что-нибудь интересное.

      Ещё минут через двадцать дракон сменил тактику, увеличив в своём дыхании количество искр, они словно живые звёздочки хаотично вылетали из пасти дракона и гасли, не успев коснуться мяса или же земли. Курица стала заметно подрумяниваться, покрываясь аппетитной корочкой и посылая к нашим носам свой умопомрачительный аромат. Не думала, что прожив, всего лишь сутки на ягодах, так сильно начнёшь любить мясо. Дехас любовно продолжал жарить курицу, не обращая на нас ровно никакого внимания. Мой рот быстро наполнялся слюной, так что я не успевала сглатывать. Казалось бы, ну чего дракон так долго тянет? Видно же, что мясо готово, а он продолжает выискивать в нём какие-то не равномерно поджаренные места и продлевает тем самым нашу со Славиком пытку.

      – Вроде всё, – довольно кивнул сам себе дракон, – пусть остывает, а я ещё потешу мальца, а то гляжу ему этого мало.

      – Угу, – согласился с ним сын, по-моему, даже забыв на время о курице.

      Я о курице, конечно же, помнила, но держала себя в рамках приличия. Прижимая руки к животу, я пыталась сдержать явственные подвывания желудка, потревоженного запахами близкой еды. Славик же во все глаза смотрел на дракона, выпрямив спину и замерев в положении натянутой струны. Его белые тонкие руки обхватывали подлокотники кресла, поддерживая наклонённое вперёд тело. Его лицо выражало сосредоточенность и некоторую нетерпеливость. Я больше смотрела на сына, чем на дракона, мне интересней было наблюдать за эмоциями ребенка, чем за представлением Дехаса. Сам собой в моей голове возник вопрос о том, что ожидание чуда в моей душе уже умерло, а я даже этого не заметила. Складывалось впечатление, что в какой-то момент я переключилась на сына, и получала радость только через его эмоции. Радостно сыну – радостно и мне, печально ему – печальней мне, причём в несколько раз больше.

      Со вздохом я оторвала взгляд от Славика и повернулась к дракону. Дехас стоял на задних лапах, вытянувшись к небу во весь свой гигантский рост. Его фигура была прекрасна, сложно описать свои впечатления относительно тела животного. Но это был дракон с большой буквы – изящно выполненное мускулистое тело, покрытое чешуёй. В нем не было ни одного недостатка, он сильный, мощный, быстрый, да к тому же умеет летать. Картину портили только его голые оборванные крылья, но даже так он был впечатляющий. Человеческое