Альма-фатер. Александр Саркисов

отставной доктор из бывших. Белоснежный халат, накрахмаленный чепчик, очки с толстенными линзами. Образ доброго Айболита венчала козлиная бородка. Вдобавок ко всему он жутко картавил.

      – Писаживайся, батец. Откой от пошие.

      Увидев, что перед ним не симулянт, доктор оживился. Вращая шпателем во рту пациента, он старательно вызывал рвотную реакцию. Почти добившись успеха, быстро вытащил инструмент изо рта.

      – Поздавляю, у вас ангинка. Будем ложиться в лазает.

      – Доктор, а можно амбулаторно?

      На носу летняя сессия, и терять неделю совсем не улыбалось.

      – Голубчик, ангина сама по себе не сташна – сташны ее последствия. Так что в лазает.

      Санчасть – это маленький рай. Причем до изгнания. Каждое утро змей-искуситель в образе дежурного врача интересовался аппетитом, ставил градусник и уговаривал выпить лекарства.

      Шурик понимал: если лекарства пить, то этот кайф быстро закончится. Самостоятельно он только умывался и ходил в гальюн, все остальное за него делал медперсонал. Спи сколько хочешь, фрукты каждый день. Но через неделю Шурика выписали.

      На самоподготовке, расспросив о последних новостях, Расписов живописал свое бытие в санчасти. Его слушали не перебивая. Привирал он от души, особенно про отношения с медсестричками.

      Громко сглотнув, Женя Задов уточнил:

      – Это та, что с короткой стрижкой?

      – Она самая.

      – Ну, брат, ты даешь!

      Не в силах сдерживать эмоции, Коля Давыдкин с надеждой всхлипнул:

      – Шурик, а ты как заразился?

      Утром, натянув белоснежную робу, он отправился на хоздвор.

      Так, похоже, здесь никто не прибирался. Шурик вытащил из-за пазухи пачку «Беломора», закурил.

      Что-то не так. Он не мог понять, в чем дело.

      Наконец сообразил – его отвлекает посторонний шум. Непонятный шорох разливался по хоздвору.

      Откинув крышку мусорного бака, Шурик обомлел. Наваленные поверх зловонной жижи треугольные пакеты из-под молока ходили ходуном и громко шуршали. Под ними кишели маленькие белесые червячки.

      На территорию зашел врач с водолазной станции – подполковник Лелюкин.

      Знаменитая фраза Штирлица застучала в мозгу отбойным молотком.

      Это конец, подумал Шурик.

      Подполковник уверенно направился к мусорным бакам.

      – Товарищ подполковник! Я все уберу, хлоркой засыплю!

      – Я те уберу, я те засыплю.

      С этими словами он достал из портфеля железную банку из-под кофе и высыпал из нее опилки на асфальт.

      – Курсант, фамилия?

      – Курсант Расписов!

      Именно такой теперь была его фамилия. Просто на «Расписов» он бы уже и не откликнулся.

      – Ну-ка зачерпни мне опарыша покрупней.

      Ничего не понимающий Шурик зачерпнул совковой лопатой вонючую жижу.

      – Аккуратней, твою мать, на опилки высыпай! Через минуту из опилок начали выползать белоснежные червячки. Лелюкин аккуратно, с любовью собрал их в банку.

      До конца приборки похожую операцию проделали