Обязательное приложение. Станислав Феликсович Грабовский

других работяг, арендующих производственные помещения рядом с помещением его мамы и того мужика, и так же занятых кто чем. Он смотрел на этих людей, видел сквозь пространство их семьи и их знакомых, и никак не мог понять, как они могут вставать по утрам и ложиться спать вечером, оставаясь людьми, которым надо добывать еду и одежду, но не желающих сделать что-то более полезное для общества, чем то, что они просто есть. Да хотя бы, и это, наверно, единственное, что они могли б сделать (полезного), сжаться. Именно, что сжаться, потому что все они навевали собой сходство с губками. Именно, что с губками. Целое поколение губок – неких инвазионных людей, которые расплодились благодаря деятельности человека, а теперь своим существованием угрожают этому самому человеку. Если их сжать, суть что до, что после не изменится: та же человеческая масса, тот же пользы объём и никакого ущерба для их назначения. Зато с этим высвободилось бы больше эфира и, возможно, как раз это оказалось бы именно то, что необходимо таким как он. Много людей занимают много от материи, и с этим уменьшается пространство для полёта и разгула мыслей. Опять же, деньги решали б и эту проблему – при деньгах несложно не замечать занятого пространства.

      За слишком хорошим настроением Никита не сообразил нужным в первую очередь присмотреться к настроению друга, вот и получилось, что упоминанием о кафе Никита перезагрузил Максиму обратно все его мысли. И теперь, только со второй попытки, Никита увидел, что друг по каким-то причинам нуждается в утешении.

      – В спам кафе! Думаем о принцессках!

      – У кого-то таковые уже имеются.

      – Одно дело – ты сам, – Никита многозначительно поднял указательный палец вверх, – другое дело, когда к этому подключается шесть целых семь десятых петафлопсов или шесть и семь квадриллионов операций с плавающей запятой в секунду!

      Максим рассмеялся.

      – Каких пета… фало… чего?! Долго заучивал текст?

      – Только что на глаза попался, – улыбнувшись и отметив про себя положительную динамику в настроении друга, протараторил Никита. – Шутки шутками, а я посмотрю на тебя, когда тебе сегодня выдаст машина, кто тебе больше подходит: твоя Аня или какая-нибудь Регина из соседней Литвы. Посмотрю, как изменится твоё лицо.

      – А я думаю, что ничего не изменится. Мне нравится Аня, и я не хочу ни с кем знакомиться ещё.

      – Ладно-ладно. Я не из зависти, мне просто интересно.

      – Не парься, знаю. Эбусик? – Максим повернул голову назад, увидев, как взгляд Никиты скользнул с его лица ему за спину.

      К остановке бесшумно подъезжал электробус – одно из новеньких приобретений Рижского автопарка, уже даже без кабины для водителя. За двадцать метров до людей электробус «зашумел» акустической системой оповещения о транспорте.

      – Ми-Восемь, замерить уровень шума электробуса, – Максим направил на подъезжающее транспортное средство камеру телефона.

      – Шестьдесят децибел. Разница с улицей пять децибел, – проговорил он Никите, глядя в экран телефона, входя с другом в электробус.

      Когда